подошла к столу, взяла у Любви банку кофе, повернулась к фонарику, рассмотрела этикетку и отставила банку:
– Мне лучше чай.
Любовь только что наполнила чашку мужа из термостата, и, перемешав ложкой кофе, подала Вере, всё ещё стоящей: – Кофе, Вера Григорьевна, Егору Яковлевичу передайте, пожалуйста. А я вам пока чай налью.
По подсобке разнёсся аромат кофе. Вера обошла Егора со спины и картинно поставила чашку:
– Пейте, Егор Яковлевич, ваше так называемое кофе.
– Так называемый, – негромко сказала Любовь, поставила Вере чай и тоже села.
– Любовь Романовна! – воскликнула Надежда Ивановна.
– Что? – Любовь вздрогнула, удивлённо взглянув на медсестру.
– А себе-то чайку налить позабыла? – добродушно заметила медсестра.
– Да? – Любовь рассеянно осмотрелась и поднялась со своей чашкой. – И вправду, что это я?
– Люба, да ты не спеши. Монахини те ведь, раз в день только едят, – посмеивался Егор. – Да и то по великим праздникам!
Вера рассмеялась. Надежда Ивановна смерила её неодобрительным взором.
– А я пока торт разделаю, – одолев крышку торта, Егор стал делить коржи ложкой. Он переложил себе на тарелку кусок чуть меньше половины торта. – Кто-нибудь будет?
– Мне после двенадцати сладкое нельзя, – ответила Софья.
– Диана Сергеевна? – Егор разломал остаток торта пополам и предложил ей. Смерив взглядом размер куска, Диана сказала:
– Спасибо, не надо. Может, попозже.
– Мне положите, Егор Яковлевич, – попросила Вера жеманно. Егор оставил кусок торта в коробке, облизал ложку и отправил в рот весомую часть со своей тарелки:
– Ты, Вера Григорьевна, помнится, всех нас уверяла, что сидишь на диете, на строгой. Любаша, я знаю, торты не особо жалует, а я, пожалуй, одолею кусочек.
Вера снова встала, обошла стол, и, встав прямо за спиной Егора, потянулась к торту. Не переставая жевать, Егор вжался затылком в её объёмистый бюст, приговаривая:
– Вера Григорьевна, тебе надо на пациентов ложиться так. Все твои будут!
– Знаю, – самодовольно заметила та, пытаясь удержать отделённый кусок торта, который почему-то всё время падал с лопаточки. – Что поделать, Егор Яковлевич, если некоторых природа щедро наградила не только умом, но и телом.
– Да уж, – вступила Надежда Ивановна. – Руки только у этих некоторых, похоже, не из того места, откуда у всех, растут. А из того, откуда у нормальных людей ноги обычно.
Вера смогла-таки переложить торт на свою тарелку, выпрямилась и гордо ответила:
– У меня, Надежда Ивановна, руки из самого, что ни на есть, правильного места растут. И ноги, кстати, тоже.
– А я разве сказала, что из неправильного? – медсестра осуждающе смотрела, пока Вера неторопливо возвращалась на место. – У вас, Вера Григорьевна, что ноги, что руки из одного и того же очень правильного места растут. С головой вместе.
– Что
