вынослив и крепок. Совершенно не чувствует боли. Обучается чему угодно с совершенно фантастической скоростью. Кроме шуток, он научился читать, просто подглядывая, как это делают другие, в свое время, так что, сейчас, я думаю, он способен говорить, читать и писать на всех языках в мире. У него – великолепный мозг, я постарался, в свое время, пытаясь спасти хоть что-то, после смерти одного моего знакомого – смертного, которого я сам считал гением. Да, на него подействует и оружие, и магия, но они не убьют его окончательно. Если он потеряет какую-то часть тела, то вполне способен заменить ее сам, я такое уже наблюдал лет шестьдесят назад. В нем нет ни капли собственного магического дара, но я в курсе, что он уже находил его носителей, чтобы они сотворили ему эликсиры и составы, которыми он обрабатывал новые конечности, приводя всего себя в баланс.
– Он быстр?
– Не более, чем любой человек. Умен, и опыта у него много, но при этом он не хитер.
– И как с ним расправиться?
– Я бы предложил огонь или кислоту, хотя, в теории, если его разрубить на мелкие куски, то он уже не сможет собрать себя заново. Но если мы это сделаем – я бы все-таки, сжег его останки.
Мы просидели еще минут пять, пока я не спросил:
– Чем вы руководствовались, когда его создали? Мне просто интересно.
– Я хотел создать нечто, что, в теории, дало бы и мне самому шанс жить. Без всякого эликсира бессмертия. Думал, что если эксперимент будет удачным, то смогу создать схожее тело для самого себя. Я… Мне было тогда очень страшно. Я боялся смерти. Знал, что она придет ко мне намного позже, чем к любому из обычных людей, но все равно хотел ее избежать. Именно отсюда и брали начало все мои изыскания. Я просто хотел жить. Но это все в прошлом.
– Почему?
Грустная улыбка едва тронула его губы.
– Потому что я пережил уже столько своих друзей, близких, родных и любимых, что и не пересказать. Потому, что я смертельно устал смотреть на мир каждый день как на поле битвы. Потому, что так заведено, что всему должен быть свой срок и свое время. Держите платок, молодой человек.
Я непонимающе посмотрел на него, взял платок, и только после этого понял, что по моим щекам текут слезы. Ну, как я и говорил, я эмоционален.
Я вытер слезы платком, и тихо произнес:
– Хорошо, я помогу вам. Когда мы это сделаем?
Диппель неторопливо убрал платок, и ответил:
– Послезавтра. Но мне нужна будет ваша помощь и до того, молодой человек. Мне нужно будет приготовить кое-что, и для этого мне потребуется ассистент.
– Вы можете воспользоваться моим подвалом…
– Благодарю, но у меня здесь, в городе, оборудована своя лаборатория. В ней мы и будем работать. Глядишь, чему и научитесь у старика.
– Почту за честь, – серьезно ответил я – но почему послезавтра? То есть, мы могли бы сделать все, что нужно уже сегодня, время еще есть, а завтра…
– Послезавтра.
