варево в котле.
– Кто ты? – услышал я шепот внутри своей головы.
– Чародей, идущий по своим делам.
– По распоряжению Королевы дороги закрыты для передвижений Совета, до ее особого разрешения.
Прекрасно, просто прекрасно. И, разумеется, меня никто не уведомил об этом, справедливо полагая, что раз я не умею ходить сквозь Небывальщину, то и знать мне об этом не надо. Ладно, попробуем выкрутиться.
– Я иду не как член Совета, и не по делам Совета. И мои тропы будут лишь моими. Задержите ли вы меня?
– Куда ведет тебя твоя тропа?
– К цитадели дома Лашэр.
– Не сворачивай с нее. Отклонишься от нее и умрешь.
Коротко и ясно. Впрочем, я уже даже начал привыкать.
Вообще, даже удивительно, насколько быстро человек способен привыкать ко всему, что его окружает.
Я хочу сказать, что вот лично я, молодой, двадцатилетний, парень, ни сном ни духом не считавший магию настоящей, и думавший, что родители просто уезжают куда-то по работе, в один прекрасный день оказался в Архангельске, в окружении магии и тех, для кого она куда как более важна, чем обычная жизнь. Ну, первый день мы с сестрой, конечно, по стенам жались, а дальше втянулись…
Когда вампиры перебили там всех, мы пару часов сидели и тупили глядя на трупы, а потом – ничего, быстро сообразили, что надо собрать пожитки и валить оттуда. На трупы внимания уже не обращали, они стали чем-то вроде декора.
Что же касается нынешней ситуации – я боялся Небывальщины как огня, и считал всех созданий отсюда – кровожадными убийцами, готовыми наброситься на меня, как только я здесь окажусь, а теперь – преспокойно хожу здесь почти как по Невскому. То есть, кровожадными убийцами я все еще их считаю, и поэтому хожу с осторожностью, но без какой-либо паники.
Правда говорят, что это работает не на всем. Или на всем, но не так быстро. Говорят, что даже к постоянной угрозе смерти можно привыкнуть, но это я, пока, проверять – не намерен. Моя шкура мне дорога, во-первых – она у меня одна, а во-вторых – сестра расстроится.
В общем, и с холодом я уже немного освоился, и шарахаться от всего подряд уже не хотелось, да и прогулка вышла слишком долгой, поэтому отчаянно надоела, когда я, наконец. Добрался до реки, через которую был перекинут изумительной красоты мост, сделанный из льда.
Что самое интересное, всю дорогу я этого моста не видел, и заметил лишь тогда, когда чуть не влетел носом в перила.
Я искренне и восхищенно вздыхал, любуясь им, пока над ухом не раздался деловитый бас:
– Нравится?
– Не то слово… – ответил я, прикасаясь к перилам.
– Я старался.
Я повернулся к говорившему, и уперся взглядом в серый живот, покрытый редкой, рыжей, шерстью. Когда я запрокинул голову, то обнаружил что смотрю в физиономию огромного тролля.
Мать
