так, – сплюнул Поганьюн. – Играют на дне старого карьера, который еще много зим назад забросили из-за обедненных рудных жил. Протягивают над ареной веревочку, а на ней подвешивают безделушку из железа, что смахивает на человеческую кость. Четыре команды носятся по арене, собирают вот эдак распиленные кости, чтоб можно было друг в дружку их вдевать, а потом вот так вот насаживают их одну на другую… Пока не нарастят трап высотой в трех мужчин…
– А потом дерутся за право взобраться по нему первым?
– Не… в этот момент уже не дерутся, а слегка убивают… А до этого времени колошматятся, мешают соперникам и изобретают всякие подлости… Тут большинство на карьере только и живут мыслями об этой игре, вынашивают в уме тактику для следующего мордобоя – кто кого будет отвлекать, кто будет бегать за новыми ступеньками, а кто будет ими лупить по лбам, и что главное, по чьим лбам… Сборная наших горняков, сборная носильщиков, сборная болотных рудокопов… и, конечно же, пудлинговщики…
– А плавильщики? – спросил Вохитика, глянув через плечо на мужчин в кожаных рукавицах и передниках, что хлопотали вокруг печей.
– Этим хватило ума и достоинства не принимать участия в зверинце, – протянул Поганьюн. – Еще обогатители не выходят на арену, но там по очевидным причинам… Одни калеки, да старики… Так что только четыре сборных…
– И кто обычно выигрывает? – затаил дыхание Вохитика.
Горняк недовольно сощурился.
– Никто. Все проигрывают, и перестают считаться людьми с того самого момента, как вступают в эту тупую игру, ты так и не понял?
– Кто обычно первым хватает эту железную кость? – поправился парень.
– Болотные рудокопы. Работают они в кромешной грязи. Играют соответствующе…
Вохитике стало страсть как интересно хоть глазком взглянуть на эту игру, но перед Поганьюном он сделал вид, что услышанное его раздосадовало. Впрочем, тот не смотрел на него, а прикладывал натянутую в руках бечевку к плите так и эдак.
– Понятно, – пробормотал он себе под нос и повернулся к скучающему Вохитике. – Эй, так если ты у нас уже стал горняком-тактиком, чего зря прохлаждаешься? Знаешь, почему на карьере так хреново?.. Потому что ему вечно недостает умных людей и их грамотных расчетов!.. Вот потому все здесь так криво и устроено… – он швырнул парню моток с бечевкой. – Иди измеряй вон тот перекресток, где сейчас носильщик с волокушей прошел. А следом измерь вон ту груду отколотых глыб, в обхвате, чтоб прикинуть, насколько надо тропы расширять… Узелки на бечевке можно двигать, делай ими пометки!..
Вохитика стиснул моток в пальцах и довольный, поощренный, побежал выполнять задачу. Инструменты в его жилетке позвякивали при каждом шаге, и парень поймал себя на том, что специально делает шаг шире и утвердительнее, чтобы железки на его ремнях дребезжали как можно звонче, заявляя всем вокруг о его новых, серьезных обязанностях.
Воткнув шило в гравий,
