уезжает. Не то чтобы я скрывала их, просто не хочу лишний раз сердить мужа.
– Это неприлично! Тягаться по паркам со вдовцом, заняться нечем? Ты что, женщина по вызову? Дома сиди, веди быт и думай, как нам выкарабкаться из нищенской ямы, а не с мужиками флиртуй. Или ты ищешь мне замену, пока я пашу как вол в чужом городе? – кричал в последний раз Мирон, когда Алешка проболтался, что мы ходили в парк и дядя Аркаша купил им с Анечкой сладкой ваты.
Оправдываться перед мужем не имеет смысла, когда он ревнует – проще молчать, чтобы еще больше не разжигать его запал, подкидывая дрова в пожар агрессии.
Бить меня Мирон, конечно, не бьет, но когда очень заведен – может толкнуть или сказать крепкое слово. Раньше он таким не был, но сейчас с ним происходит что-то непонятное, и это ужасно меня смущает, потому что ведет он себя порой слишком неадекватно, когда позволяю себе поступать не так, как ему хотелось бы. Ощущение, что я становлюсь для Мирона вещью, которая все стерпит.
– Вот и отлично, – оплатив детям футболки, комментирует Аркадий. – И ребятишкам обновки, и тебе. Очень рад, что ты поедешь в пансионат. Нин, ты как никто это заслуживаешь. Отдохни там по полной, расслабься.
– Мирону не очень понравилась затея, предлагал продать сертификат, чтобы выручить деньги, – откровенничаю с другом.
Лицо Аркадия краснеет. Недовольная гримаса сменяется глубоким выдохом и он произносит:
– А что ему вообще нравится? Ты меня прости, но твой муж только и делает, что отчитывает тебя и критикует. И эти его командировки, Нина, ты уверена, что он не завел себе кого-то на стороне? Сама говорила, что мужчина Мир темпераментный, а тут… неделя дома, три вне. Это как? – раздраженно рассуждает.
– Не кипятись, ты же понимаешь, какое у нас с ним положение. Сейчас не до секс-игр и удовольствий, работает как может и где может, обещали серьезный проект. Дай Бог, скоро выползем из долгов, знаешь как я устала собирать копейки на минимальное? В глаза стыдно детям смотреть.
Вспоминаю Анютку и ее поцарапанные сандалики, и сердце щемит. Скорее бы уже встать на ноги и начать нормально жить. Я давно не мечтаю о богатствах, не вспоминаю нашу прошлую жизнь, где был загородный дом, два дорогих внедорожника, отдых за границей по пять раз в году. Просто хочу обыкновенный среднестатистический доход, без изысков и долгов, а не лавировать на грани существования.
Да, безусловно, бывают просветы, месяц на месяц не приходится, но эта нестабильность – самое страшное, что может быть для женщины. Я никогда не знаю, что преподнесет завтрашний день.
– Пойдем суши поедим, я угощаю, – предлагает Аркадий, – показывая рукой на соседнее японское кафе.
– Я не голодна, – вру ему. Хватит того, что купил детям обновки. Клянчить деньги или давить на жалость – не по мне. Жертвенность, впрочем, тоже.
– Ладно. Когда вернешься из пансионата, обязательно набери, я буду волноваться, – приближается ко мне и обнимает. А потом… неожиданно целует в щеку, ближе к шее, разворачивается и уходит.
От
