и играть с Муаром. Этот мерзавец хитёр и хладнокровен, она бы с ним сегодня не справилась.
Кощей и Муар сидели напротив, Коломна пристроился в углу стола. Соловей намекал, что, может быть, и ему поприсутствовать, но она отказалась, постаравшись, чтобы это звучало не обидно. Для переговоров с Хранителями он был ей не нужен, а для моральной поддержки она его взять постеснялась.
– Ну? – сухо произнесла Марья. – С чем пожаловал?
Она царица и хозяйка, она должна была начать. Сейчас Муар развернётся, и она уступит всё брату. Но начать нужно было ей.
– Ваше величество, вы создали себе сложную ситуацию. – Муар сидел вполоборота, обращаясь к ней, но периодически бросал взгляд на Бессмертного. – Вы принимаете и укрываете у себя во дворце беглого преступника, хотя должны были схватить его и передать на суд Хранителей. Вы этого не сделали. Более того, вы сами вернули ему Лонгир, на который у него больше нет никаких прав. Это уже вас саму делает соучастницей. Не говоря уже про незаконное присвоение Большого Лонгира, попросту кражу. Но и это всё меркнет по сравнению с тем, что вы без суда и следствия заточили в темницу советницу каганов и представителя рода Хранителей. Это вопиющее самоуправство и акт насилия. Солнцеликие требуют освободить Сирин, вернуть Большой Лонгир и содействовать привлечению вашего брата к законному суду. Тогда солнцеликие будут готовы простить ваше самоуправство.
Марья смотрела на Муара округлившимися глазами и не находила слов от возмущения. Да как он… как он смеет ей угрожать?! После всего, что было? После всего, что она знает теперь?
Она дёрнула головой, повернувшись на негромкий смех брата.
– Неплохая заявленная позиция, Муар, – сказал он. – Неплохая, хвалю. Но зря ты так прямо начинаешь с угроз. Марья, видишь ли, не из пугливых. А я тем более. Так что подумай ещё раз и озвучь новое предложение. И не заставляй меня прибегать к угрозам.
Муар холодно посмотрел на него.
– Я рассчитывал вести переговоры с царицей…
– А будешь со мной. Я здесь действую от её имени, как представитель с представителем. Хранители же не удосужились принять участие в переговорах. Вот и Марье не стоит – не царское это дело.
Муар помолчал, подумал.
– Я так понимаю, вы отвергаете предложения Хранителей?
– Это не предложения. Это ультиматум. А вы не в том положении, чтобы ставить ультиматумы.
– Зря ты так думаешь.
– Я знаю всё, что вы можете сделать. И меня это нисколько не впечатляет, уж поверь. А знаешь ли ты, что могу сделать я?
– До Малахита тебе не добраться.
– Уверен?
– Будь иначе, ты бы уже попробовал.
– А смысл? Я знал, что вы сами предложите переговоры. Но только настоящие переговоры, а не эти грозные указы.
– Бессмертный, ты понимаешь, что у тебя нет прав? Ты вне закона ещё с убийства Метелицы.
– Как будто это меня когда-нибудь останавливало!
– Но ты не можешь
