не осознавали.
Хоть что-то осталось от былого, от «светлого прошлого»…
Тут поезд замедлил свой бег.
– Станция «Южное Бутово». Переход к Большому Кольцу и на верхний горизонт.
Пассажиры бросились вон из «нехорошего» вагона. Роман с УРом выскочили следом.
– Куда лучше? – выдохнул Кнуров на бегу. – Верхний горизонт?
– Выше, – спокойно ответил робот. – Я смогу взять вертолет в прокат.
Оба зигзагом устремились между пилонов, отделанных серым мрамором.
– Стоять, ни с места! Вы арестованы! – загремел металлический голос.
Милицейский беспилотник – желтая полусфера с синей полосой по окружности – выплыл из ниши, шустро переступая голенастыми рычагами-опорами.
– Бежим! – рванулся Роман.
– Руки за голову, лицом к стене! – не унимался киберинспектор.
Бледно-голубой лучик парализатора прыснул вдогонку «нарушителям», еле видимый на свету, но прошел мимо, хотя и в опасной близости – у Кнурова онемела нога, словно он отсидел ее. УР мигом сграбастал юношу в охапку – инерция отнесла андроида точнехонько к лифтам.
Огромная сферическая кабина подъемника затворила диафрагму тотчас, словно будучи в союзниках у беглецов. Лифт вознес их к атриуму гигантского жилкомплекса, и помчал еще выше – обитаемые ярусы, висячие сады, аркады так и мелькали, пропадая внизу, а сверху наплывали все новые и новые.
На просторной крыше с целым поселком пентхаузов было ветрено. «Порывы до сильного» трепали перистые листья, рябили воду в бассейнах, уносили мячи у девушек в исчезающе-малых бикини, игравших в волейбол.
Красны девицы с хохотом бросались вдогонку, отчего загорелые круглые груди, тоже похожие на мячики, красиво подпрыгивали, качаясь упруго и волнующе.
Роман до того засмотрелся, что споткнулся и едва не выстелился, благо Урчик подхватил его.
– Нам сюда, – сказал робот, подводя Кнурова к прогулочному вертолету, похожему на стрекозу. Прозрачные лопасти в сеточке жилок уныло провисают, выпуклый блистер кабины отливает сиреневым и взблескивает, как фасетки, тонкий хвост торчит задорно…
– Садись. Быстрее.
Роман плюхнулся на сиденье и захлопнул дверцу. Турбина тут же засвистела, лопасти стронулись с места, все быстрее омахивая круг, и вот слились в мерцающий диск. «Камов» легко всплыл над посадочной площадкой, развернулся и полетел между облаками и городом.
А Москва просто бурлила жизнью, водя хороводы машин и многосекционных вагонов монорельса, полыхала гигантскими видеопанелями на стенах, вспыхивала телефорами по-над крышами – зелеными разрешительными кольцами, красными запретительными треугольниками, желтыми предупреждающими квадратами.
Вертолет покружил и резко пошел вниз, спеша занять свободное место на крыше почтамта. Оттуда до станции «Арбатской» было рукой подать.
Лопасти окунулись в световой
