где же они, милорд? Разбрелись по округе? Разве нам не стоит расправиться с ними?
– Нет. И это самое странное. Похоже, они двигались за своим предводителем, а потом, стерев Эльтир с лица этого мира, просто оставались на месте, пока он, повинуясь безудержному голоду, пожирал их всех.
– Вы хотите сказать, что тот, кого мы встретили ранее, сам уничтожил себе подобных еще до нашего приезда?
– Полагаю, именно так все и было, – задумчиво сказал Гелион. – Впрочем, если кто-либо из них все еще бродит по округе, с ним вполне смогут справиться и обычные маги. После того, как в столице узнают о произошедшем, сюда наверняка пошлют кого-либо еще.
Произнося все это, он, не отрываясь, вглядывался в стену Хаоса прямо перед ним. Серый сумрак плавно клубился, как и прежде, молчаливый и безразличный в своем мрачном величии. Вечный.
Внезапно Гелион подошел ближе и, к ужасу Казара, сделал то, что с самого раннего возраста, предостерегая наставлениями и запугивая внушающими страх историями, запрещали делать любому из детей во всех четырех королевствах – простер вперед руки и медленно погрузил их в Хаос.
– Я должен узнать больше, – тихо произнес он и закрыл глаза.
– Милорд! – почти закричал воин, но вдруг заметил, как рядом с ним мгновенно возникла Эвелина.
– Не стоит мешать ему, – мягко сказала она.
– Но Хаос… То, что он делает, разве это не опасно?
– Для тебя, как и для меня – без сомнения. Для любого существа из плоти и крови прикосновение к Хаосу будет смертельно. Он не убивает сразу, не калечит тело. Вместо этого Хаос проникает в разум и отравляет его подобно яду, от которого нет спасения. Тот, кому не посчастливится испытать это на себе, постепенно отринет все желания и будет одержим лишь одной идеей. Мысль о саморазрушении станет для него единственным смыслом, целью, к которой он будет стремиться. И в конце концов она окончательно возьмет над ним верх. Хаос всегда побеждает. Человек добровольно уйдет из жизни, возможно, забрав с собой некоторых из тех, кого он ранее знал и любил.
Люди уже давно поняли это. Осознали, что прикосновение к Хаосу в конечном итоге влечет за собой только смерть. Разница лишь в том, что в отличие от меня и мастера, остальным не ведома суть. Отсюда и появились все те истории, что ты слышал в детстве.
– А Гелион?
– Он – особенный. Пожалуй, он единственный, над кем не властен Хаос. Напротив, именно ему дана сила управлять им. Как бы надменно и самонадеянно это ни звучало, но то, чем обладает и на что способен мой наставник, не суждено до конца понять никому из нас.
Впервые за эти несколько дней Эвелина была так многословна. В голосе ее слышались нотки восхищения. И, вопреки привычке преклоняться лишь перед своим монархом, да время от времени выполнять приказы военного министра – двух людей, которых он по-настоящему уважал, Казар нехотя признал, что разделяет с девушкой это неразумное юношеское чувство.
Он снова посмотрел на мага. Тот
