руки.
Не все в этой таверне были заядлыми картежниками. Кучка пастухов и огородников, верных своим угрюмым богам, заняли крайний столик и тихо рассуждали о дожде и долгоносиках. Ни разу не стиранные шерстяные куртки утеплял десятилетний слой пролитой на одежду и растертой рукавом мясной похлебки. Двое молодых наемников возле стойки носили на ремне короткие медные кубки вроде тех, в которые игроки в «Башни» складывали монеты. Несмотря на свои мечи, парни опасливо косились на троицу сурового вида женщин постарше возрастом, что стучали «башнями» по изъеденному червями столу.
Я тоже их опасался, но мне необходимо было сыграть.
– Вам, случайно, не нужен четвертый? – спросил я, обращаясь в первую очередь к лысой убийце, тасующей колоду.
Женщина посмотрела на мою татуировку, за которую имела полное право отвесить мне оплеуху, но, похоже, это ее не сильно прельщало. Обе ее партнерши тоже предпочли бы вернуться к увлекательной игре, а не наливаться пивом, но ни одна из них не объявила ставку.
Лысая кивнула на пустой стул, куда я и пристроил задницу.
– Ламнурская колода или мурейская? – поинтересовался я.
– А хрен ли самому не догадаться?
– Точно, ламнурская.
Аристократы и иже с ними обычно пользовались мурейской колодой с более затейливыми рисунками. Но люди с перманентной грязью на воротниках играли колодой Ламнура с более простыми изображениями, двумя «дамами» вместо трех, без карты «врача», которая спасет вас, если вы вытянете «смерть». Сам я предпочитал мурейскую колоду, но ничего не имел и против другой.
– Тогда плати, – сказала лысая.
Я выгреб из кошеля несколько монет для начальной ставки.
Шлеп-шлеп!
Она сдала карты.
Я выиграл два первых турнирных круга и сбросил карты на третьем, чтобы меня не приняли за жулика, но в четвертом боевом круге на кону стоял слишком жирный куш, и его никак нельзя было упустить. Бледнокожая блондинка со шрамом в форме рыболовного крючка круто подняла ставку, полагая, что с последним «королем» в колоде она непобедима. Но я зашел с «предателя», подстрелил «лучником» «королеву», которая могла перехватить «предателя», забрал «короля» и выиграл. Опять. Очень много выиграл.
– Хрена ты тут устроил, слизняк? – спросила лысая, пропустив слово «какого», совсем как холтийский уличный громила.
Не очень приятно, когда тебя называют слизняком, но я ведь только что разорил ее.
– Просто повезло, – ничуть не солгав, ответил я.
Подробней о везении расскажу как-нибудь потом.
Она долго раздумывала, пришить меня или надавать по морде, но в конце концов решила просто вышвырнуть.
– Пшел на хрен из-за стола, – сказала она, что, собственно, мне и было нужно.
Я смахнул выигрыш в подол рубахи,
