сощуренными от ярости глазами. Ах так? Ты, значит, у барона Врангеля служил?
Хамства она не спускала никому. Особенно интеллигентского, которое не от пролетарской простоты, а от издевательства.
Ну гляди, Клобуков. Выставил дурой перед Андроновой? Ладно. Узнаешь, как Мирре Носик голову морочить.
Давать обидчику сдачи нужно сразу, не откладывая в долгий ящик. Это правило Мирра соблюдала железно.
Сразу же пошла в секретариат. Спросила у сморщенной мымры, сидевшей за «ундервудом», какое завтра расписание у ассистента Клобукова.
Мымра ей:
– А вы, гражданка кто? Вам зачем? Вы по личному вопросу?
– По общественному, – мрачно ответила Мирра, уже чувствуя, что сушеная слива ничего ей не скажет.
У них тут было гнездо старорежимной науки. На стенах портреты исключительно Пироговых-Боткиных. Даже Ильича нет, хотя только что прошла траурная годовщина.
– Обратитесь к профессору Логинову. Это его ассистент, – отрезала секретарша. – А меня от работы не отрывайте.
И демонстративно заколотила костлявыми пальцами по клавишам.
Мирра повернулась, но напоследок дала залп прямой наводкой, потому что не уходить же, поджав хвост.
– Думаете, испугаюсь? Это вы все тут перед Логиновым стелитесь. Тоже еще богдыхан выискался. И спрошу!
Тут случилось чудо. Секретарша улыбнулась.
– Постойте, барышня. Сейчас посмотрю…
От изумления Мирра даже спустила ей «барышню». Переписала расписание гнусного Клобукова на завтра и, на всякий случай, на послезавтра.
23 января анестезист в двенадцать ассистировал у профессора Логинова (обыкновенная апендэктомия – даже странно, что светило хирургии тратит время на ерунду) и в три часа у профессора Бруно, восстановление челюстно-лицевого сустава, – на такой операции Мирра и сама бы с удовольствием поассистировала или просто посмотрела бы, это была ее тема.
24 января в одиннадцать – опять Логинов. Проникающее огнестрельное ранение грудной клетки с изолированным повреждением перикарда. Ого!
Ну всё, конармеец. Будет тебе «в схватке упоительной, лавиною стремительной». Не уйдешь от расплаты.
Назавтра поймать Клобукова не получилось – Мирра застряла на ячейке, где развели канитель по вопросу бибсовета: что делать с имеющейся в университетской библиотеке классово чуждой литературой – уничтожить или запереть в спецхран. Мирра чуть не охрипла, продавливая свою резолюцию, хотя ясное вроде бы дело. Всю немедицинскую дребедень – романчики, литературные журнальчики – выкинуть к черту, пускай вузовцы не тратят время на ерунду. А всё научное оставить, будь автором хоть доктор Дубровин, председатель черносотенного «Союза русского народа».
В общем, проворонила анестезиста. Повезло очкастому 23 января.
Но зато уж на следующий
