из-за зарослей, то теряющиеся в желто-золотой листве низеньких берез и ярко-красных кустарников. Если присмотреться, то сквозь редкие деревца можно разглядеть белоснежные конусы шатров.
– Отлично, – радуется Лера и оборачивается ко мне, – Дарина, всё хорошо?
– Угу, – киваю я.
Но я в шоке от такой резкой перемены. Только что было всё серо и дождливо и вдруг – ясное небо, солнце и, кажется, даже по-летнему тепло.
– Давайте ещё поднажмем, раз-два, – командует старик.
Взмахиваем веслами, всем не терпится уже побыстрее оказаться на берегу. Солнце пригревает, и в ветровке становится жарко, расстегиваю молнию. Пришвартовываемся к мосткам, они тоже украшены разноцветными лентами. Старик хватает свой багор, зацепляется им за столб и подтягивает плот к берегу, привязывает канат. Перевожу дух.
– Идите вверх по тропинке, – машет он рукой, указывая направление.
Опускаю весло, подхожу к нашим вещам. Лерин рюкзак прижал мой, хватаю его и подаю ей. Какой-то он слишком легкий, что она практически ничего не взяла с собой?
– Спасибо, – улыбается она.
Переходим по мосткам на берег и поднимаемся по тропинке. Она, петляя, уходит на взгорье. По обеим сторонам тропы на кустах развешены разноцветные ленты и лоскутки. Выходим на небольшую полянку, где нас уже встречают. Женщины разодеты в пышные цветастые платья и в платках, что делает их похожими на матрешки. Мужчины тоже в разноцветных рубахах. Все смеются, поют, радостно встречают нас, кричат что-то на непонятном для меня языке, осыпают нас крупой. Стоим смотрим на них, не знаем, как на это реагировать.
Внезапно к нам делает шаг высокая крупная женщина, в таком обширном платье она кажется просто огромной в ширину, в руке у неё поднос, на котором находится высокий хлеб, похожий на пасхальный кулич, только верхушка не облита сахарным сиропом, а посыпана солью. По бокам лежат два окрашенных яйца.
– Хлеб да соль! – кричит она чисто по-русски зычным голосом.
– Нужно отломить кусочек хлеба с солью и съесть, – подсказывает старик.
Он уже закрепил плот, убрал весла и догнал нас.
– Нельзя отказываться, не по обычаю, – добавляет он.
Лера первая отламывает кусочек хлеба, где побольше соли и отправляет в рот, зажмуривается от удовольствия.
– Как же вкусно, – аппетитно произносит она.
По очереди подходим и угощаемся.
– Воды? – спрашивает всё та же крупная женщина.
– Обязательно, – кивает Лера и ей подают большой деревянный ковш.
Она с жадностью делает несколько глотков, затем передает мне. И хоть я тоже хочу пить, но меня отталкивает резкий кислый запах. Я заглядываю в ковшик, вода там какая-то мутная белесая, я отказываюсь. Достаю минералку из рюкзака.
– Ну, и зря, – говорит Лера, – это лечебная вода.
Пожимаю плечами.
Между тем женщины так и продолжают
