человек просто не способен на гнусность.
– А как тебя отец с мамой звали? – неожиданно спросил охотник, прервав сборы.
– Отец Маргошей звал, Маргариткой, Цветочком… – зарделась и, вместе с тем, загрустила Маргарита, вспомнив погибшего отца, – Брат чаще просто Ритой, Риткой. Когда что-то выпросить хочет, Ритулькой, Ритулечкой. А мама – Марго… Маргарита Андреевна Стрешнева я! – вдруг гордо тряхнув рыжей копной, выпрямилась и стала, как бы даже выше ростом. В её голосе промелькнули стальные нотки, в глазах – холодок превосходства. Вероятно девушка считала, что её фамилия должна поразить собеседника, привести его в трепет. Но тот отреагировал на удивление спокойно. Похоже он слышал эту фамилию первый раз в жизни. Но имя ему явно понравилось.
– Маргаритка, – произнес он, растягивая, словно пробуя на вкус. – Марго-о-оша, – казалось он не заметил возникшей мгновением перемены в её голосе, – Очень красиво. Так что идем далее, Маргарита Андреевна.
Девушка бросила на него взгляд, не смеется ли над ней за её невольно проскользнувший снобизм? Да нет. Не заметил, слава богу. Пожав плечами, она принялась собираться.
007
Беглецы молча закончили нехитрые сборы и отправились дальше. Никита шел нескорым, размеренным шагом, чтобы не дать спутнице быстро утомиться, слыша временами за спиной несдерживаемые всхлипы. Он не решался вновь заговорить с ней, давая время придти в себя и успокоиться. Это ей сейчас очень нужно. Просто остаться наедине со своими мыслями. Привести их в порядок. Когда они остановились на полуденный привал, девушка по-прежнему была задумчива и грустна. Никита не отвлекал её, сообразив на скорую руку скудную трапезу и позволив девушке часа два подремать. Затем, тщательно уничтожив следы их пребывания, легко потряс спутницу за плечо.
008
К вечеру небо заволокло тучами, заморосил прохладный дождь. Огненные волосы Маргариты пожухли и облепили прядками лицо. Заметив, что девушка зябко ёжится, охотник принялся оглядываться по сторонам, пока не нашел того, что искал.
– Здесь и остановимся на ночь. Вот чистое местечко, со всех сторон прикрыто. Костерок никто не увидит. – он указал на отдельно стоящий роскошный куст, – Он и прикроет нас. Сейчас только дровишек запасем.
Маргарита, стараясь быть полезной, отблагодарив проводника за его хлопоты, тут же схватилась собирать по земле хворост – куски иссохших до серости веток, клочья коры. Никита, бросив взгляд, остановил её:
– Не надо, не надо.
– Почему? – удивилась девушка.
– Понимаешь, они только с виду сухие, но внутри пропитаны влагой. В костре станут дымить. Мало что у такого огня сидеть муторно, так и дым поднимется такой, что наш табор только слепой не увидит.
Глава 4
– А что же в костре жечь то? –
