времени, чтобы осмыслить эту правду, и самой немного привести мысли в порядок.
– Воды? Вы очень побледнели… Артур Сергеевич иногда очень строг в высказываниях и поведении, но его можно понять. У него на руках осталась маленькая дочь, жена недавно погибла…
Мне и в самом деле сделалось плохо, и я ухватилась рукой за край стола, ощущая, как кружится голова от свалившейся информации и эмоций. Не представляла, как сяду за руль и поеду на работу: руки дрожали, а в голове была полная каша.
– Что? – выдавила я из себя и подняла на женщину затуманившийся взгляд, пытаясь осмыслить услышанное.
Я не знала об этом и несколько минут назад просила Артура, чтобы они с женой дали шанс моему ребенку, а той, оказывается, не было в живых… Я думала о чувствах мертвой женщины…
– Выпейте воды.
Я схватила стакан дрожащими пальцами и сделала несколько глотков.
Стало чуть лучше, туман в голове немного рассеялся. Почему я ничего не выяснила о Багрове, прежде чем переступать порог его кабинета и словно шквалистый ураган врываться в чужую жизнь с подобными заявлениями о Егоре? Кажется, потому что у меня не было времени. Я долго решалась на этот шаг и намеренно запрещала себе что-то узнавать об Артуре. Как же глупо…
– Всё в порядке. – Я натянуто улыбнулась, продиктовала секретарю свои данные и пошла к выходу на негнущихся ногах.
Спустилась вниз на парковку и какое-то время сидела в машине, пока не завибрировал телефон в сумочке. Сработало напоминание, что через час состоится важная встреча с клиентом. Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, я завела двигатель и отправилась в свой офис. После рабочего дня вернусь мыслями к прошедшей встрече. А пока лучше заблокировать все воспоминания об Артуре Багрове.
5
Последнее время на меня все чаще находила апатия. Умом понимала, что сдаваться нельзя. Слезы все уже давно были пролиты, но рана на сердце отчего-то с каждым днем становилась больше. Панические атаки, что вечером я приеду к Егору, увижу застеленную чистую постель и услышу от медсестры или доктора слова «Мне очень жаль…», превращали меня в безумного зверя, которого насильно закрыли в клетке. Примерно так я и ощущала себя последние месяцы: билась в одиночестве о железные прутья, рвалась на свободу, но все попытки заканчивались неудачами.
Существовал только один человек, ради которого я готова была пройти все круги ада. Он лежал сейчас в больнице. Как только закончу с делами на работе, сразу же поеду к сыну. Надену маску на лицо, обработаю руки антисептиком и снова буду рядом с ним. Подсознательно я ждала звонка или визита Артура, он ведь говорил, что приедет. Я верила ему, потому что, наверное, только это и оставалось делать.
После обеда в адвокатскую контору заглянула Лена.
– Ну, как все прошло? Багров был рад новости, что у него есть подросший сын? – с порога бодро спросила подруга. Оптимизм был отличительной чертой характера
