вообще был принят этот дурацкий закон? – перефразировал Вильгельм.
Сотрудница изумлялась все больше. Возможно, она тоже начала подозревать, что кто-то из сидящих в машине безумен. Может быть, виною тому был водитель. Слишком уж он молчалив и спокоен.
– Правила были отредактированы и опубликованы вчера.
– Чего?
Задержанная откинулась на сиденье и схватилась за голову.
– Что за дебилизм я наблюдаю? – стонала она. – Что за чушь вы тут несете? Что происходит? Почему вы держите меня тут? Почему я разговариваю с вами? – она убрала руки от лица на несколько мгновений. – Так и знала, что не стоило пробовать травку! – воскликнула она в неистовстве и бессилии. – Ну зачем я только согласилась?
Женщина-сотрудник в молчании ожидала конца припадка своей пленницы. Когда восклицания и сетования прекратились, дама вновь подала голос:
– Скажите ваш вес, рост, дату рождения и адрес местожительства.
– Да гори ты в аду, чертова идиотка! – в слезах крикнула допрашиваемая. Но тут же ответила: – 76 килограммов. 169 сантиметров. 17 лет. Остального не дождетесь. Еще домой явятся придурки всякие, и мама мне мозги вынесет своим занудством по этому поводу.
Женщина какое-то время еще записывала, отмечала, что-то подправляла в листочке. Потом развернула планшет к Вильгельму и, протянув ручку, указала на место под исписанным бланком.
– Подпишите, пожалуйста, – менее официально проговорила она. – Здесь и тут. Подпись подтверждает, что вы осознаете, за что я вас задерживаю. Прошу заметить, что к нарушению пункта «о Покупке Еды» также прибавлен пункт раздела «Поведение», – поймав недоумевающий взгляд заключенной, служащая пояснила: – то есть пункт «о Сквернословии» раздела «Поведения».
Вильгельм Десятый, пребывая в полнейшей прострации, чисто автоматически подписал протянутую бумажку. Звуки, похожие на «что за чертовщина? Это все сон, сон…», вылетали из слегка приоткрытых губ.
Сотрудница ОН забрала планшет и положила его на колени. Поправил волосы и кинув быстрый взгляд на водителя, она дала тому добро на движение.
2
5.55.
Оставалось еще пять минут до подъема, однако Катя уже не спала.
Последнее время она почему-то просыпается до того, как услышит звонок будильника. Она не чувствует дискомфорта, который обыкновенно возникает в этой связи у остальных людей. У нее не портится настроение. У нее не начинает болеть голова и не появляются мысли, как бы всем умереть прямо сейчас…
Нет.
Не имеет значения, на сколько минут ранее Катя открывает глаза и прогоняет свой сон в далекие дали от себя, она всегда чувствует себя огурчиком.
Она села на кровати и попыталась привыкнуть к темноте. Потом пожала плечами и включила лампу. Нет смысла к чему-то
