затрещала перед ней темная пелена. Топот раздался за изголовьем Зиди. К счастью, ремни его только в поясе и держали. Первый из понятливых слуг, что к Рич летели, на выставленную руку с ножом наткнулся. Так и захрипел, пытаясь брюхо расползающееся удержать. Второй замер на мгновение, но его и хватило, чтобы успел Зиди варевом старухиным из горшка ошпарить ему лицо. А старуха все еще тянула ладони к Рич, но пелена перед ней не складывалась в черный полог, на части рвалась, рассеивалась, хотя девчонка и с места не двинулась, только ладони перед грудью сложила.
– Не можешь ты со мной сладить, не высшая ты, – вдруг завизжала старуха, но Рич лишь руки раскрыла, как вся мерзость полусотканная на старуху и бросилась, затянула ее в темный кокон, переломила пополам и, только когда ведьма хрипеть перестала, в земляной пол хижины впиталась.
– Кто ты? – только и смог выдавить старый воин, когда Рич вытащила стилет из ворота и двумя резкими ударами прикончила обоих визжащих на полу подельников.
– А тебе зачем? – смахнула пот со лба девчонка, наливая кипяток в другой горшок.
– Ведьма эта тебя сестрой называла, – с трудом произнес Зиди. – На стилете у тебя клеймо Ирунга – кольцо змеиное с тремя пастями. Чем тебе Стейчи досадили? Что-то я не слышал, чтобы у них сестра была. И не убивают сестры… братьев. Да и с ведьмой ты ловко управилась. Прямо, хоть не ты мне, а я тебе за дорогу плати!
– Не сестра я ей, – зло бросила Рич, сдергивая с балки пук сухой травы и срывая с него ладонью в горшок высушенные листья. – И Ирунгу я не дочь. А кому я дочь, тебе знать не следует. Меня к Ирунгу на воспитание отдали, а он меня в храм Сади послушницей определил. После того как его сыновья вдоволь наигрались плетками по моей спине. Не будь я тогда ребенком беспомощным… Ничего, храм меня многому научил. Я бы и сейчас там лампы маслом заправляла, если бы…
– Лампы заправляла? – не поверил Зиди. – Я, конечно, не маг, но проклятье, что старуха плела, не из тех, что пальцем можно отщелкнуть.
– Пальцем, не пальцем, а кое-что умею, – ответила девушка, продолжая наполнять горшок порошками и листьями. – У кого глаза да уши есть – учится, у кого нет – лампы заправляет. Эта колдунья когда-то служила в храме. Еще задолго до меня. Но я всех знаю, кто в храме служил. В Скире, в Скоче, в Омассе, в Борке, кое-кто и в Деште есть. Любая из них должна приютить сестру, помочь ей.
– Слышал об этом обычае, – кивнул Зиди, закрывая глаза от нахлынувшей слабости. – Так ведь эта сестренка что-то другое задумала.
– А она мне сама и не была нужна, – усмехнулась Рич. – Она – грязь, мерзость. Думаю, что под этим полом немало ею же убитых схоронено да утоптано. О том слухи в Скир давно доходили, да поймать ее никто не мог. А стражники местные так и вовсе ее боялись. Я все поняла, когда она проклятье плести начала, да только за силой она к покойникам ею же убитым обратилась. Такое колдовство на колдуна обернуть – нечего делать.
– В наших лесах такой магии нет, – пробормотал
