по спине проснувшегося Бьернссона. Первый креcтьянин задумчиво поглядел туда, где золотились копны, и сказал:
– Да! Мы ведь думали, тут на неделю работы, – а управились за день.
Так человека в конопляных башмаках и куртке, подхваченной гнилой веревочкой, впервые назвали воскресшим Яшмовым Араваном: араваном Арфаррой.
В это время был такой случай. У одного горшечника из города Ланасса в провинции Харайн завелась дома нечисть. Днем еще ничего, а ночью – бегают, визжат, бьют готовый товар… Всех женщин перепортили. Горшечник ходил сначала к казенным колдунам, потом к черным – ничего не помогало. Как-nо утром соседка ему говорит:
– Знаешь, я вчера во сне побывала в небесной управе, и мне сказали, что у деревни Белый Желоб под именным столбом спит человек. Разбуди его и поклонись в ноги: он тебе поможет.
Горшечник тотчас же отправился в путь, и, действительно, нашел под именным государевым столбом человека. Тот сидел и ел лепешку. Горшечник рассказал ему все.
– А я-то тут при чем? – рассердился святой.
Но горшечник, как было велено, не отставал от него, плакал и стучался головой. Святой встал и пошел: горшечник быстро пополз за ним на коленях. Так он полз часа два. Наконец святому надоело, он сломил ветку, стегнул ей по земле и подал горшечнику:
– На! Пойдешь домой, отхлещещь этим каждую половицу: вся нечисть сгинет.
Горшечник поспешил домой, – и что же! С того дня все бесы пропали совершенно.
Этот святой был Яшмовый Араван.
А еще была такая история: одна женщина хотела пойти и поговорить с Яшмовым Араваном, он как раз недавно проходил мимо соседнего селенья. У околицы ее нагнал староста:
– Куда идешь?
Женщина распищалась, как мышь под сапогом, а староста вытащил плетку и погнал ее домой, сказав, что она и так задолжала кругом господину Айцару, и что дела ее поправятся скорее, если она будет плести кружева, нежели бегать за попрошайками.
Женщина вернулась, стала плести кружева и горько плакать. Вдруг все как-то прояснело перед ее глазами, и она услышала все те ответы, которые хотела услышать от Яшмового Аравана. Все было внятно и просто: а когда женщина очнулась, то увидела, что сплела кружев втрое больше, чем обычно.
Вскоре после этого случая Бьернссон проходил через маленький уездный городок, недалеко от Архаданских исправительных поселений, и остановился, не в первый уже раз, у крестьянина по имени Исавен, уважаемого одними за зажиточность, а другими за добропорядочность. Хозяин принял бродячего монаха радушно. Накормил, разговорился. В доме как раз гостило несколько чиновников.
– Жаль, – промолвил один из чиновников, – что человек, обладающий такими достоинствами, как ваши, уклонился от служения государю, – если бы вы служили государю, вам не пришлось бы довольствоваться чашкой риса.
Бьернссон возразил:
– А
