страх и неизбежность беды.
– Я пойду, узнаю у мамы, – твердо сказала она. Но учитель улыбнулся.
– Знаешь, я думал, ты обрадуешься. Твоя мама так мечтала о блестящем будущем для тебя.
– Я рада. Наверное. Просто не люблю таких резких сюрпризов, – серьезно ответила она и замерла, прокрутив фразу о матери. Что-то ее смутило, хотя сама не поняла, что именно. Учитель кивнул и поторопил:
– Ну, иди скорей, собирайся и прощайся, скоро в путь.
Ая вошла в покои матери и нашла ту необычайно бледной, лежащей на кровати. Привычные для комнаты многочисленные канделябры с горящими свечами исчезли, осталась всего пара подсвечников с угасающим огнем, отчего на стенах плясали жуткие тени.
– Мама, что с тобой? – Кинулась девочка к ней.
– Все хорошо, милая, я сегодня не очень выгляжу, не пугайся.
– Я позову лекаря, ты слаба!
– Не надо. Не надо, – спокойно ответила она и откинула одеяло. Её живот был похож на большой мяч, который вот-вот разорвет тесное платье.
– Что… но как… – девочка не верила своим глазам. Она видела свою маму каждый день по нескольку раз, за очень редким исключением, и не могла бы не заметить, что мама носит дитя. И судя по животу – уже давно.
– Я потом все объясню, – слабо улыбнулась она, – никто не знал, милая, я и сама долго не знала. А сейчас тебе лучше уехать с учителем.
– Так это правда? Ты отпускаешь меня в Академию?
Женщина кивнула и как-то странно дернула рукой.
– У меня сейчас будет много забот, а тебе надо много заниматься, чтобы стать Великой… ты уже взрослая, доверяй Учителю…
И снова неестественно дернула рукой. Ая почувствовала растерянность и негодование:
– Но я, может, пока не хочу… я хочу быть дома, с тобой! А кто будет помогать тебе? Отца ведь никогда нет рядом. Я могу поехать потом…
– У меня есть слуги. Ты уедешь сейчас. – Лицо матери скривилось, наполнилось никогда не виданной девочкой злобой и болью. И две руки сдавили ее собственное горло.
Ая испугалась и разозлилась.
– Мама! – Закричала она, не решаясь подходить ближе к кровати. Но вскоре все прошло: мама сидела и улыбалась, как ни в чем не бывало.
– Поезжай, солнышко. Напишешь мне письмо, как доберетесь до места.
Девочке показалось, что тень словно отделилась от стены и кивнула ей, на секунду став объемной.
Ая поступала так впервые за свою жизнь. Она развернулась и выскочила из покоев матери в слезах, хлопнув дверью.
Ссора с матерью и срочный отъезд из дома оказались для девочки слишком тяжелым испытанием: в пути она либо молчала, уставившись в окно кареты, либо рыдала в углу, не реагируя на попытки учителя утешить её.
Дорога занимала уже четыре дня, девочка устала от тряски и плохой еды в попадавшихся харчевнях, внутренние переживания вытянули все силы. Она мечтала скорее добраться до Академии, отдохнуть и выспаться
