мной последний пока ещё не жмурик. Молодец! Уважуха, братан! Смотри-ка, нунчаками машет! Узнаю стиль мельницы. Впрочем, надо было лучше тренироваться. Да, подойти к мужику на вытянутую руку сейчас очень непросто. Так я пока и не собираюсь этого делать! Тюк носком ботинка в коленную чашечку. Ага, знаю! Очень больно, когда она вдребезги. Сам-то не пробовал, но вражинам не раз ломал эту часть организма и видел их реакцию на такой контрприём. Обычно у подобных «героев» как-то сразу пропадает желание воевать. А с этим так ещё интереснее получилось. Боец с нунчаками и с его так себе стилем «мельница» от поломатых косточек в коленном суставе потерял равновесие, и через мгновение сам себе нанёс одной из палок нунчаков сильный удал по бестолковке. Товарищ на миг потерял ориентацию от боли, а тут и я вовремя подоспел. Выхватил из шаловливых ручонок инструмент, быстрым движением обернул его вокруг хлипкой шейки клиента, двумя палками сделал зажим этой шеи, лопнула кожа, раздавлены хрящи, порвались кровеносные сосуды, в общем, цепочка, соединяющая две палки нунчаков, дошла аж до шейного отдела позвоночника и в этот момент порвалась. И остались у меня в руках обычные две палки, они же стержни нунчаков. Ну да, окровавленные. Хотел уже отбросить их в сторону, но в этот момент услышал автоматную очередь, почувствовал острую боль в спине, ощутил яркую вспышку в области сердца, мозг обожгло горячим пламенем.
– Минус 17! Всё, вражеские зеки закончились! – успела мелькнуть мысль в умирающем теле.
Тем не менее, я умудрился каким-то образом перехватить поудобнее один из стержней нунчаки и с разворота метнул этот снаряд в стрелявшего в меня охранника, вложив в этот бросок последние силы, уже покидающие мёртвое тело. А дальше я наблюдал, словно в замедленной съёмке, и почему-то чуть со стороны и сверху, как этот стержень совершил несколько оборотов и воткнулся точно между глаз охранника. Быстролетящий снаряд пробил сначала переносицу, затем вошёл в никчемный мозг, пронзил насквозь всего одну извилину, да и ту от фуражки, проломил задние кости черепа и вышел сантиметров на 5 из затылка. Эта продажная тварь успела одной рукой схватиться за торчащий между глаз конец стержня, а второй рукой за застрявший в затылке другой его конец, я даже увидел, как глаза в недоумении собрались в кучу, пытаясь разглядеть, что же это у него торчит между глаз. Затем ноги покойничка подкосились, и он вместе с автоматом с громким стуком упал на бетонный пол.
– Видишь, Серёга, погиб ты не от болезни, и даже не в яростной схватке с врагами, а от пули, пущенной тебе в спину предателем, – мелькнуло в угасающем сознании, – впрочем, это тоже неплохо для солдата.
И потом наступила чернота. Но перед этим я за долю секунды увидел всю свою жизнь, начиная с младенческого возраста и заканчивая тем самым броском стержня от нунчаков. А вот какого-то длинного тоннеля, и долгого полёта сквозь эту бездну почему-то не было. Обидно, да!
* * *
– Какой-то ты необычный, паря! – услышал я совсем рядом чей-то голос. – Вставай уже,
