формирований в поддержке иностранных государств и иностранных фашистских разведок, без которых они не могут придти к власти».2
Это был еще июнь, но количество вскрытых групп или ячеек право-троцкистской организации было очень велико, уже тысячи и тысячи людей были под следствием. Это становилось основанием для значительного расширения чисток по всей стране. Но были ли тройки созданы так, как это сегодня преподносит официальная история? Есть основания полагать, что все было не так. Во-первых сокрытие множества документов, во вторых явные подлоги и не состыковки. В 2021 году исследователь данной темы Петр Григорьевич Балаев выпустил книгу с выразительным названием «Миф о Большом терроре», где утверждает, что вся история о «большом терроре» это вымысел. Он не пытается оправдать действия власти или занизить масштабы чисток, он полностью отрицает массовые репрессии.
Прав или неправ Петр Григорьевич в своих оценках? Правда, где-то посередине? Балаев очень хорошо поработал с историческими фальшивками, тройки на самом деле выглядя сомнительно. Но это не основание говорить, что массовых чисток не было. Здесь я приведу наиболее слабые моменты в его работе. Но для начала надо понять, почему Балаев выпустил «Миф о Большом терроре». У автора есть блог в «Живом журнале», где он выкладывает много интересного, в частности про Китай. Петр Григорьевич большой поклонник Китая, его модели, в которой он видит оплот марксизма. Он восхищается китайскими лидерами, их методами и однажды высказал свое мнение насчет «культурной революции»:
«Хунвейбины. Китайские комсомольцы, которые ликвидировали возможность буржуазного переворота. Гвардия Мао Цзедуна. Вот хреново, что не было у нас хунвейбинов! Хреново, что не было в моей молодости в СССР своего Мао Цзедуна, который нам сказал бы: «Пацаны-комсомольцы, сволота райкомовская-обкомовская задумала рынком вас угостить! Ну ка, разберитесь с ними!»
Мы бы это партейную брежневскую сволочь загасили бы так, что хунвейбины рядом с нами вообще бы не смотрелись. Некоторых точно запинали бы и затоптали бы насмерть. Были бы многочисленные жертвы режима.
Хотя, хунвейбины, жестковато, конечно… Но, с другой стороны, китайская молодежь 60-х годов еще помнила Китай капиталистический. Чуть больше 10 лет после победы революции прошло. Эта молодежь на своей шкуре еще успела почувствовать капитализм. Поэтому любителям «свободы и рынка» в табло от китайских комсомольцев прилетало частенько. Что, это неправильно было?»3
Хунвейбины не были комсомольцами, напротив комсомол Китая был их жертвой, но не в этом дело. Балаев восхищается хунвейбинами, которые устроили масштабный террор, не имя на это никаких законных оснований. Они даже не были частью государства или партии, это были просто банды сторонников Мао Цзэдуна, которым дали право хватать, бить, издеваться и убивать всех, кого они посчитают нужным. То, что это были просто массовые беззакония, Балаева совсем не волнует, он оценивает события с точки зрения целесообразности.
Конспект доклада Н. И. Ежова на июньском (1937) пленуме ЦК ВКП(б). 23 июня 1937 г. Истмат.
П. Г. Балаев. Живой Журнал. Анекдоты о Китае. 17.02.2017 г.
