style="font-size:15px;"> – Эх, парень, мал ты ещё, – поглаживая короткую светлую бороду, заметил один из них. – Юбка у бабы – последнее дело! Это же как бастион – вроде и надёжный, стены крепкие, ворота кованые, но ежели его с умом брать, то рухнет, не успеешь сладкое вино допить!
Мужчины дружно захохотали. Норманн тоже рассмеялся.
На ум сразу пришла шалость. Надо будет обмазаться сажей и ночью напугать Ульриха, забраться через окно в его спальню. Вот смеху-то будет!
Снаружи раздался командный голос отца, все поспешили во двор замка: охота начинается!
Разгорячённый конь летел над полем, как птица, едва касаясь копытами земли. В ушах Норманна свистел ветер, белое с чёрными проплешинами земли поле сливалась перед глазами в одно сплошное живое и трепещущее полотно. Пожухлая, ещё не отмёрзшая трава, высовывающаяся из-под тонкого слоя первого снега, как волны на озере, колыхалась из стороны в сторону, словно пытаясь прикрыть в своих густых зарослях и бегущего зайца, и визжащих от погони и азарта собак.
Норманн привстал в стременах, крепко держась за узду – не хватало ещё свалиться с коня, такого позора ему отец не простит. Воин может упасть с коня только мёртвым или тяжело раненым. Яростный лай на краю поля означал, что собаки догнали беглеца.
Зайца они порвали сразу. К моменту, когда охотники добрались до конца поля, от него остались только ошмётки шкурки. С приближением охотников собаки засуетились, виновато поджимали хвосты, отворачивали в сторону окровавленные морды.
За недосмотр, плёткой досталось и собакам, и псарям. Второго зайца удалось вовремя отобрать. Он ещё был жив, кровь тонкими алыми ручейками текла из раны на горле. Заяц косил на охотников испуганным выпуклым чёрным глазом, и Норманн некстати вспомнил, как он мальчишкой бегал кормил кроликов в крольчатнике.
Видел он, как и забивали их там же, на пне перед клетками, из которых равнодушно наблюдали сородичи, жующие сено. И шоком это было только в первый раз. А вот теперь он сам держал в руках живое пушистое тело, тёплая кровь капала ему на руки, а под ладонью ещё бешено колотится сердце.
– Конрад, покажи наследнику как разделывать тушу, чтобы не повредить шкуру, – приказал отец.
Широкоплечий Конрад в заячьей шапке подхватил зайца и вонзил кинжал в горло. Глаза зайца застекленели. Норманн с трудом сдержал тошноту. Он – будущий воин, он не боится убивать и не боится смерти. Чужая кровь для воина – вода, своя – путь к мужеству и силе. Только сильный воин может переносить тяготы похода, голод и жажду, палящее светило и жалящий холод. Только сильный воин может выстоять в бою и победить.
Под руководством Конрада Норманн сделал несколько надрезов и снял с кролика шкурку. Кожа порвалась и растрескалась, но Конрад всё равно его похвалил.
– Всё правильно делаешь. Ничего, зайцев много, научишься, – сказал он, небрежно откидывая испорченную шкурку в сторону.
Олениху на охотников выгнали псари. Грациозное животное бежало из последних сил: в её тело со всех сторон,
