зато я успею подготовить план для совета, нужно просто оставить ее здесь.
Когда Макс произносил «ее», он смотрел на меня прямо в упор, и как он умудрялся всегда так точно напомнить мне мое место в этой пищевой цепочке, в самом низу.
Как у него вообще получается быть таким пылким физически и таким замороженным эмоционально одновременно. Конечно, сегодня ночью он вдруг оттаял и разоткровенничался, но это похоже было связано с отцом, а не со мной. Он бы стал говорить с любой, оказавшейся под боком в тот момент.
– Ну что ты, встал, иди уже, – Макс, как обычно, не церемонился с Корни.
– Меня уже нееет, – пропел малец, – только подтвердите мое посещение «Четырех корон» сегодня и я исчезну!
Макс благосклонно кивнул.
– Ооо, боги послали мне лучшего господина, не устану молиться за вас перед сном.
Он продолжал говорить еще что-то, но дверь за ним уже затворилась. Макс проводил слугу взглядом и переключил свое внимание на меня.
– Что ж, чем займемся? – спросил он, отхлебнув ароматного кофе.
Я недоуменно приподняла бровь:
– Не знаю, вы здесь господин. Я так поняла, вы хотели продолжить работать.
– Ну, мне осталось совсем немного и я люблю заниматься подобными делами вечером. Ты когда-нибудь выходила за пределы замка?
– Вы же знаете, что без специального разрешения это запрещено. А попала я сюда ночью, зашла к себе в ванную, а вышла в какой-то таверне. Меня сразу привезли во дворец.
– Обычная история, – кивнул Макс, – обратно так же попадешь, просто откроешь дверь. Я не представляю, как это работает. Все только знают, что это связано с магическим источником, но маги так и не научились осознанно перемещаться между мирами. Пока. Ну так, – он склонил голову на бок, вглядываясь в мое лицо, – сегодня ярмарочный день, может, погуляем?
Я почувствовала, что рот открывается от удивления помимо моей воли. Он, что, зовет меня на свидание? Как обычную девушку?
– Ну, видимо, возражений не последует, – усмехнулся Макс, – надо только кое-что подправить.
И он прикоснулся фамильной печаткой с грифоном к тонкому серебристому обручу у меня на шее, знаку рабства, что-то прошептал, в глазах на мгновение запылали желтые искры. Я почувствовала легкое покалывание. Похоже он прописал на обруче знак разрешения выходить от своего имени… и знак принадлежности ему.
– Но я же не ваша рабыня, – удивленно произнесла я, ощупывая появившееся узоры на гладком металле.
– Думаю, дядя не будет против, – он откинулся в кресле, как-то странно смотря на свою работу. Я плохо разбиралась в тонкостях этого мира, касающихся слуг и иерархий, но точно знала, что каждое действие здесь строго регламентировано и имеет свой сакральный смысл. Надо будет потом спросить у Доны Эби, что сулят мне эти символы на рабском ошейнике.
– Я бы с удовольствием посмотрела ярмарку и вообще мир вокруг, кроме этого
