style="font-size:15px;"> На улице Луговой, где проживали сёстры Колязины стояли только частные дома, как на большинстве улиц этого города. Но коровы, да и вообще подсобное хозяйство были далеко не у всех. Одной из причин стала трудность прокорма. Комбикормовый завод после развала Советского Союза закрылся, как и большинство других предприятий города. А траву косить за городом не у всех есть силы и время.
Анна Петровна возвратилась домой с полным маленьким литровым бидончиком. В коридоре, на газовой плите доваривалась похлёбка для кабанчика. Мария Петровна резала на мелкие кусочки половину буханки «серого» хлеба. На самом деле он не был серого цвета, но местные жители так называют хлеб из смеси пшеничной и ржаной муки в отличие от «чёрного» – из ржаной и «белого» – из пшеничной.
– Марусь, я доделаю, а ты сходи горстку травки сорви.
– Ладно.
Анна Петровна достала дуршлагом уже сварившуюся картошку, морковь и небольшую свёколку, пересыпала в глубокую миску с отбитым краем и стала толочь покоричневевшей от времени деревянной толкушкой, похожей на дубинку. Потом перелила половину молока в пол-литровую банку, а остальное – в овощную гущу, тщательно перемешала и переложила всё это в бульон, туда же она высыпала порезанный хлеб. В это время Мария Петровна принесла немного молодой крапивы.
– Я покрышу, а ты присядь, отдохни, – обратилась Анна Петровна к сестре. Взяв у неё пучок жгучей травы, обернутый в тряпочку, принялась её мелко резать.
– Ты сама-то хоть молока попила? – спросила Мария Петровна.
– Нет, половину оставила кабанчику на вечер.
– Твоему желудку нужно молоко, а мы его уже полгода не покупали.
– Ничего потерплю, вот кабанчика выкормим, тогда.
Анна Петровна высыпала крапиву в месиво, всё снова перемешала, часть перелила в миску и подпихнула под мордочку поросёнка. Тот поводил пятачком в стороны, а потом принялся с удовольствием чавкать, быстро поглощая похлёбку. После опустошения второй миски кабанчик явно повеселел и резво помчался в комнату. На крутом повороте его задние копытца поскользнулись, и он проехался на своём левом окорочке, задрав половики на полу. Вскочив, он схватил маленькими зубками край половика и стал мотать головой из стороны в сторону, как это обычно делают щенки.
– Ну, озорник, разошёлся, марш в коридор! – крикнула на него Анна Петровна и попыталась его поймать.
Но кабанчик словно хотел с ней поиграть, резво убегал и увёртывался от её рук.
– Марусь, не выпускай его из коридора, все половики в доме задрал, насилу поймала, – предупредила она сестру, тяжело дыша и держа вертевшегося кабанчика под мышкой.
После захода солнца издалека послышался звон колокольчиков. Это пастух гнал стадо коров, которое возвращалось с пастбища. С равнины большого заливного луга они медленно поднимались по низкому склону в город. Бело-коричневые пятнистые
