все на самом деле неплохо прошло, правда? – спросила я у него.
Макс встрепенулся, пытаясь осознать, что я только что сказала, он, похоже, думал о чем-то своем. Потом улыбнулся:
– Да, отличный вечер. Начало, конечно, было будоражащим, я уж подумал, в дурдом какой-то попал, но потом ничего. Весело. В покер вообще отлично поиграли. У тебя удивительно дружная семья, Лин, хоть и все со своими тараканами, – он усмехнулся, – Не ожидал от твоего отца, что он так быстро смирится с Кевином. Как он там сказал: «в конце концов, Адам, я рад, что ты нашел настолько же повернутое существо, как и сам, жаль только, что это мужик».
Макс невольно опять рассмеялся. Такое приятие было на грани его понимания.
– Даа, назвать этого божьего одуванчика мужиком это конечно сильно, – весело подхватила я, – Ну вообще папа у нас нормальный, только говорит много лишнего. Долго я рядом с ним не выдерживаю. Даже из дома сбежала в шестнадцать лет от его постоянных тоталитарных нравоучений: так не одевайся, это не слушай, делай, как я сказал, я лучше знаю.
– Да, я уже понял… – задумчиво покосился на меня Родэн, – Знаешь, я ведь не могу себя полностью переделать.
Он замолчал. Я вдруг поняла, что Макс на себя как- будто со стороны посмотрел, и похоже картина ему не сильно понравилась.
Я подошла к нему и уютно устроилась на коленях, обвив шею руками, заглядывая в глаза:
– Любимый, тебе и не нужно. Я прекрасно знаю, какой ты, и меня все более, чем устраивает. Просто… не перегибай палку, хорошо?
Родэн слегка улыбнулся и притянул меня к себе, нежно поцеловав, потом еще раз, и еще… Язык заскользил по губам, проникая в рот, руки оказались под пледом, жадно водя вдоль тела, дыхание участилось.
Я прижалась к нему сильнее, с радостью отвечая, запустив ладонь под свитер, вырисовывая пальчиками узоры на подрагивающем животе, потираясь бедром об упирающийся каменный член. От Макса так приятно пахло смесью глинтвейна, сигары, яблочного пирога и его собственного неповторимого терпкого аромата кожи. Мой рождественский подарок. Надо будет ленточкой перевязать, мелькнула в голове шальная мысль, и я глупо хихикнула, представив себе картину маслом: голый Родэн с огромным алым шелковым бантом на причинном месте.
Макс отстранился, тяжело дыша, смотря на меня затуманенными глазами:
– Что, смешно тебе? – хрипло поинтересовался он, – Пошли наверх, там вместе посмеемся.
И,не дожидаясь ответа, аккуратно снял меня с себя, встал и потащил за руку в дом.
– Вы куда? – крикнула вдогонку мама, видя, как Макс решительно тянет меня за собой по лестнице.
– Устали, – бодро хором ответили мы.
Элен Лин кинула оценивающий взгляд на раскрасневшуюся, взбудораженную парочку «уставших» и только хмыкнула:
– Ну-ну, Спокойной ночи! Или не стоит этого желать?
Но ей уже никто не ответил.
Макс открыл дверь в отведенную нам спальню, втолкнул меня туда и
