Флайтом.
Ребус облегченно вздохнул. Он, как никогда прежде, чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Он понимал, что никому здесь не нужен, и задавал себе вопрос, кому принадлежала эта дурацкая идея послать его сюда для расследования дела Оборотня. Не иначе как парню с весьма извращенным чувством юмора. Его шеф скрепя сердце передал ему письмо.
– Можно подумать, Джон, что ты стал экспертом по серийным убийцам, – пробурчал он, – а у них там, в Лондоне, туговато с этим делом. Так вот, они хотят, чтобы ты покрутился несколько дней в столице, а они поглядят, будет ли от тебя толк, подбросишь ли ты им пару свежих идей.
Накануне Ребус прочел письмо из Лондона, не веря своим глазам. В этом письме упоминалось дело о детоубийце – дело, которое Ребусу удалось раскрыть. Но те преступления совершал не серийный убийца, а человек, движимый жаждой мести.
– Я ничего не знаю о серийных убийцах, – попытался возразить он шефу.
– Но зато побудешь там в неплохой компании, ведь так?
А теперь он стоит здесь, на этом пустыре на северо-востоке Лондона, с чашкой отвратительного чая в руках; в животе урчит, нервы на пределе, даже его багаж, валяющийся на дороге, выглядит таким же жалким и нелепым, как и он сам. Прибыл сюда, чтобы решить неразрешимое. Наш человек с северной окраины. Кому в голову пришла эта дурацкая идея прислать его сюда? Ни одно полицейское управление в стране ни за что не признает собственное поражение; и все же, вызвав его сюда, столичная полиция расписалась в собственной беспомощности.
Когда Лейн уехал, Флайт вроде слегка расслабился. Он даже одарил Ребуса ободряющей улыбкой, перед тем как отдать команду двум парням, работавшим, очевидно, на труповозке. Получив распоряжения, они пошли к своей машине, а затем вернулись с объемистым пластиковым пакетом, свернутым в рулон. Перейдя через ленту заграждения, они остановились перед телом, положив рядом пакет. Это была полупрозрачная сумка около шести футов длиной, с «молнией» по всей длине. Доктор Казенс внимательно следил за тем, как эти двое открыли сумку, погрузили в нее тело и застегнули «молнию». Один из фотографов решил сделать еще пару снимков того места, где лежало тело, пока страшную сумку переносили в машину.
Ребус заметил, что толпа зрителей рассосалась, остались только самые любопытные. Одного из них, в блестящей черной кожаной куртке с еще более блестящей серебряной «молнией» и мотоциклетным шлемом в руках, вяло оттеснял усталый констебль.
Ребус и сам чувствовал себя зрителем, думая о бесконечных телефильмах, в которых детективы на первой минуте толпятся на месте преступления, а уже на пятьдесят девятой или восемьдесят девятой благополучно распутывают убийство. Смех, да и только. Работа в полиции – это… Одним словом, работа: рутина, скука, разочарование и время, время, время… Он посмотрел на часы. Было ровно два. Его отель находится в Центральном Лондоне, где-то у площади Пикадилли. Дорога туда займет минут тридцать-сорок, если, конечно, подвернется свободная патрульная машина.
– Вы едете? – окликнул его Флайт, стоявший в нескольких ярдах от него.
–
