очень повезло. Ты ещё поймёшь, поверь мне.
– Я просто хочу рассказать эту историю так, как хочу, – упрямо сказала Алисия.
– Давно ты пишешь сценарии?
– Лет восемь, но до производства мало что дошло пока.
Не хотелось признаваться, что первые два фильма по её сценариям вышли никем не замеченные сразу на DVD.
– Почему? Не потому ли, что ты индивидуалистка по натуре? – хитро прищурился Том.
– Вот уж не думала, что в этой стране быть индивидуалистом плохо!
– Не плохо, вовсе нет! – Том поставил стаканчик на подлокотник и крутил его вокруг своей оси. – Кино – это командное искусство. Здесь каждый индивидуалист работает на одну общую цель. Понимаешь? Важно не твоё личное видение, а окончательный результат, который дойдёт до зрителя. Иногда этот результат сильно отличается от первоначальной задумки, и это нормально.
– Сколько тебе лет? – Алисия с интересом посмотрела на него. – Излагаешь суть, словно ты умудренный жизнью киностарец.
– Я уже давно в этом бизнесе, детка.
Алисия нахмурилась. Этот пацан назвал её, почти уже тридцатисемилетнюю женщину, деткой? Она зависла, соображая, что бы ответить на такую дерзость. Но Том уже встал и поманил Алисию рукой.
– Идём. Гении не любят ждать маглов.
– Это ты-то магл? – усмехнулась Алисия.
– Конечно! Ты разве видишь у меня волшебную палочку? – Том, всё ещё держа стаканчик в руке, обернулся вокруг своей оси.
– А как же статус «золотого мальчика», нового лица всея Голливуда? – вставая, сказала Алисия.
– Не понимаю, о чём ты, – усмехнулся он, удаляясь по коридору.
Они вернулись за большой овальный стол в зале совещаний. Коллективный разум группы переработал сомнительную сцену. Потом ещё и ещё раз. За это время дождь за окном успел закончиться и снова начаться.
Алисия почти бежала, но всё равно успела промокнуть прежде, чем добралась до спасительного укрытия остановки. Уставшая и раздраженная, она села в автобус до Глендейла и прислонилась головой к окну. Хорошо, что хотя бы свободное место нашлось. Сегодня она потратила так много сил на отстаивание своего видения и внутреннее сопротивление любым изменениям и всё равно не преуспела.
Автобус полз по лос-анджелесским пробкам очень медленно. Уже совсем стемнело. Свет от автомобильных фар золотил водяную пыль на стёклах. Иногда мелкие дождинки соединялись вместе и стекали тонким ручейком вниз, исчезая в тёмной пропасти за окном. Что если каждая из таких капелек – человек? Вот один человек встречает другого – одна маленькая частичка сливается с другой в нечто большее. Получается одна жизнь на двоих, которая больше и сильнее, чем каждая из них по отдельности. Синергия. Капля, объединившая две судьбы, течёт то медленно, то быстро. Иногда притягивает к себе другие капельки. Иногда встречается что-то непреодолимое, и человеческие пути расходятся. Капельки растекаются в разные стороны, снова становясь маленькими незаметными крупинками в океане жизни.
