пятидесяти ударов в минуту. Я резко останавливаюсь, с опаской оглядывая их, но остерегаясь долго смотреть в глаза. Меня учили, что диким зверям нельзя смотреть в глаза, а эти выглядели именно так – словно в них жило что-то необузданное и опасное. Грозящее мне огромными неприятностями как минимум.
– Что вам нужно? – вкладываю в вопрос всю твёрдость, на которую способна. Показывать страх нельзя, это я помню очень хорошо.
– Мммм, для начала твой телефончик, – склоняет голову один из них, опуская взгляд на айфон в моих одеревеневших от страха пальцах.
– Мой номер? – не понимаю я.
Они громко смеются, косясь друг на друга.
– Номер свой оставь себе. А мне трубу давай.
Трубу?
– Это мой телефон. С чего я должна вам его отдавать?
Один из них проходит мимо меня, толкнув при этом плечом. Да так сильно, что я охаю от неожиданности и отшатываюсь.
– С того, что нам так хочется. А еще на тебе, как я вижу, довольно дорогие вещички.
Говорит тот, что намеренно ударил меня.
– И что? – пыл мой убавляется. Грудная клетка вибрирует от силы ударов паникующего сердца.
– То, что ты золотая девочка, а нам золото ох как не помешает.
Они пересматриваются, а меня ознобом начинает бить от их взглядов, в которых ни капли шутки нет. От этих троих исходит жуткая энергетика, от которой хочется спрятаться как можно дальше. Превратиться в крошечного муравья и исчезнуть из их поля зрения.
Я лихорадочно оборачиваюсь в поисках помощи, но натыкаюсь глазами на ещё одного, стоящего позади и лениво поигрывающего с зажигалкой. Он стоит, равнодушно наблюдая за нами, а я вдруг осознаю, что их четверо… Целых четверо отморозков. А я одна. И позвать некого, потому что никто не услышит. Хотя, эти и пикнуть не дадут если что.
– Послушайте, – мне кажется, или мой голос дрожит? Прокашливаюсь, пытаясь вернуть себе способность говорить, – дайте мне, пожалуйста, пройти. Вот так преграждать дорогу человеку и что-то требовать от него – как минимум нечестно. Вы на мой телефон не зарабатывали.
С лица одного, который стоит прямо передо мной, быстро сползает весёлая ухмылка. У меня внутри все переворачивается. Волоски на затылке поднимаются от накатывающей паники. Если до этого было видно, что они игрались со мной, то теперь нет. Кажется, разговаривать они больше не намерены. Подонок выгибает бровь и, цокнув, делает шаг в мою сторону.
Я машинально отступаю назад, готовая если что бежать. Куда угодно, в любую сторону, только бежать.
– Ты себе таких еще штук сто купишь, – и в следующее мгновение он выдирает из моей руки телефон.
– Эй, – вскрикиваю я, потянувшись за ним, но не успеваю.
Мою руку перехватывают. С плеча соскальзывает сумка и с гулким звуком плюхается на асфальт.
– Что с тебя еще можно снять? Сережки есть? – говорит второй рядом с моим ухом, так как теперь он крепко удерживает обе мои руки.
От
