из князей, бояр и дворян, которые и под монашеской рясой сохранили воспитанные в миру чувства и привычки людей правящего класса» [49, с. 353]. Это же отмечал впоследствии Иоанн Грозный в письме к монахам Кирилло-Белозерского монастыря на их жалобу о самоуправстве монахов – бывших бояр. Он писал: «Великие светильники – Сергий и Кирилл… (Сергий Радонежский и Кирилл Белозерский. – А. Л.) и многие другие преподобные в Русской земле установили уставы иноческому житию, как надобно спасаться; а бояре, пришедшие к вам, свои любострастные уставы ввели: значит, не они у вас постриглись, а вы у них постриглися, не вы им учители и законоположники, а они вам…» [100, с. 100]. Однако необходимо отметить, что Иоанн IV в немалой степени сам был виновником этого негативного явления, ибо по его воле много знатных людей, не призванных к монашеской жизни, лишались должностей, имений, семей и насильно постригались в монашество.
Настоятели Троице-Сергиевой обители известны своей деятельностью на благо Святой Церкви и земного отечества. Многие из них, пребывая в монашеском подвиге, заботились о благоустройстве монастыря, христианском просвещении народа и его благополучии.
В XVI в. в Троице-Сергиевом монастыре сменилось двадцать девять настоятелей, а из числа троицких иноков в этом же столетии вышло одиннадцать архиереев Русской Церкви, в том числе три Московских митрополита: Симон, Иоасаф и Кирилл. Настоятели Троицкой обители участвовали в церковных Соборах 1503, 1551, 1572, 1580 и 1584 гг. В связи с возросшим авторитетом Троицкий монастырь с 1561 г. стал возглавляться архимандритом. Первым в этот сан был возведен настоятель монастыря Елевферий. Причем Троицкий архимандрит считался первым среди всех других архимандритов Русской Церкви.
Московский митрополит Симон, ранее Троицкий игумен, управлял монастырем пять лет (1490–1495). Он известен как защитник православной веры; при нем состоялся собор, осудивший ересь жидовствующих. На Соборе 1503 г. преподобный Нил Сорский и белозерские старцы предложили ограничение монастырских владений (не отрицая их необходимость в принципе), заботы о которых мешали монашескому деланию, выступали за кормление иноков своим трудом. Их поддерживал великий князь Иоанн Васильевич. В полемику вступили настоятель Троице-Сергиева монастыря Серапион и особенно активно – игумен Волоколамского монастыря преподобный Иосиф. К ним присоединился и митрополит Симон, который сказал, что духовенство не дерзает и не благоволит отказываться от церковных земель. При этом он ссылался на давний обычай Греческой и Русской Церквей, на уставы князей Владимира и Ярослава, наконец, даже на пример ханов татарских, которые не трогали имуществ церковных. Убежденный такими доводами великий князь не стал настаивать и оставил все по-прежнему [100, с. 240].
Почти все Троицкие игумены были достойными преемниками Преподобного Сергия. Они не только заботились о благоустройстве своей обители, но и силой своего нравственного авторитета влияли на жизнь русского общества. Так, про игумена Серапиона I (1495–1505) известно, что только благодаря
