align="center">4
Люблю я метонимию
которая есть и метафора
Вот мы выспались
и встали
Рука просит инея
губы – лимона
сердце – тепла
Ну что ж
обнимемся
Получим ли всё
что хотели?
5
У тебя любая постель – сеновал
улыбок
В темноте
не разберёшь
какую ухватишь
У тебя любая постель – колыбель
двойняшек
и слова – страдальческий шёпот
весёлой страсти
У тебя любые слова
глядят исподлобья
на веков вороньё
на кабацкий свет
Франсуа Вийона
У тебя любой поцелуй
ухватит забвенье
потому что за ним
родимая кровь
голубое море
6
Куда подевался?
Плечо – на плечо, ещё вчера
и чай заваривали
Сегодня
шепоток электрички
тепло
мех капюшона
под голову – и до Марселя
А моя шуба повисла
любезно
в фойе у господ литераторов
Тьфу!
Прийти домой
Прислонить голову к креслу
Куда подевался?
«Блаженная лень и желанье стихов тишины…»
Ире Коккинаки
Блаженная лень и желанье стихов тишины.
Спокойное слово, и речь за версту не слышна.
И дым сигаретный, и шум интернетный, и мы,
В кафе засидевшись, не знаем,
чем бредит страна.
Работа и утро, простая октябрьская дрожь,
Мы нынче ведóмы и с ночи полны тишиной,
И ёжик в тумане, подросший уверенный ёж,
Варенье притащит и завтракать сядет со мной…
Москва
1
Якову Акиму
Москва, ты голубем вилась
Над криками дворов.
Со смехом рыли дети грязь,
И солнце вечеров
Лучом мне угодило в глаз,
Нечаянно. Скосясь,
Сломало толстое стекло
Скучающих витрин
И клетки лестниц подожгло,
И со двора тайком ушло,
Где я играл один.
Темнело. Щурился завод,
Заплакал паровоз…
«Скорее ужинать!» И вот
Я облака – небесный лёд —
В кармане в дом унёс.
2
Роману Сефу
Мой скромный быт.
Семья.
На кухне лампа.
Копейкам счёт.
Чужих забот хозяйственная лапа.
И жизнь течёт.
И кран течёт – на кухне.
И нередко,
Под верный плеск,
Мы говорим решительно и едко.
И день исчез.
Днём меньше.
