вышли из палаты в коридор, под безжизненный белый свет. – Так и поедешь? Бросишь нас тут одних? Эх, ты…
– Не брошу, – язык мой ворочался как парализованный удав. – Там будет связь. Позвоню…
– Да ну? – она посмотрела на меня недоверчиво, отвела взгляд.
– Ты же понимаешь, что я не хочу никуда уезжать! – я все же справился с языком. – Остался бы тут, с вами, но что тогда?
Мимо прошмыгнула медсестра, стрельнула в нас любопытным взглядом.
– Метаться, пытаясь заработать эти деньги, и смотреть, как Сашка умирает? – продолжил я, дождавшись, пока вилявшая задом медсестра не исчезнет в одной из палат. – Так я хоть попытаюсь ее спасти, а тут и шанса не будет.
– Ты не вернешься, – сказала Юля с такой холодной обреченностью, что я вздрогнул. – Поэтому всех денег тебе не заплатят, и мне все же придется отдать почку. Завтра же подам документы.
– Нет, нет, – простонал я. – Не делай этого!
Она подошла ближе, положила голову мне на плечо, так что я ощутил ее тепло, ее дыхание.
– Ты пытаешься спасти Сашку всеми силами, я знаю, – прошептала Юля горячо. – Рискуя жизнью… Но даже этого может оказаться недостаточно, и поэтому я тоже буду пытаться спасти ее всеми силами.
Я стиснул зубы и несколько минут мы стояли молча, не обращая внимания на ходивших мимо людей – матери лежащих в палате детей, врачи, медсестры, посетители.
– Я вернусь, – сказал я, сглотнув. – Обещаю.
– Тогда иди, – Юля отстранилась. – И возвращайся.
Я поцеловал ее и зашагал в сторону лестницы, а у двери на нее обернулся и помахал жене. Только на улице обнаружил, что все так же сжимаю в руке плюшевого пингвинчика, и мне стало так горько, грудь пронзила такая боль, что я едва не завыл, точно сбрендивший волк.
Я так и не запомнил, как звать офисного дядечку из ООО «Гегемония», хотя видел имя в документах, да и все равно мне было, честно говоря.
– Присаживайтесь, Егор, – сказал он, улыбаясь, точно кукла из дешевого пластика. – Прибыли для доставки к месту работы?
– Ну да, дело такое, – я постарался улыбнуться в ответ, хотя поджилки тряслись. – Повезете как? На самолете? Прямо отсюда?
Хоть он и говорил не брать ничего, я прихватил рюкзак, и спрятал в кармашек паспорт. В главном отделении нашлось место для бутылки воды, зубной щетки и пасты, ну а еще там неожиданно оказался пингвинчик дочери.
При одной мысли о ней живот скрутило.
– Догадливость ваша есть хороша, – сообщил дядечка, поглаживая круглую лысину. – Прямо отсюда. Только не самолет.
А что тогда? Автомобиль?
– Но сначала маленькая операция! – он поднялся из-за стола, сделал приглашающий жест. – Прошу, Егор, направляйтесь вот сюда… дело в том, что там вас ждет многоязычный коллектив, а вы говорите только на родном языке. Так ведь, не ошибка?
Я помотал головой, с удивлением разглядывая массивную, едва ли не бронированную
