в их стороны. Пять. Десять. Двадцать. Пятьдесят. Во все стороны от Алойша тянулись путы белой ткани, каждая из которых охватывала одну жертву. Все, кто находились в фонтанном парке в этот момент, стали его армией. Отныне они все принадлежат лишь Алойшу.
Алойш щелкнул пальцами, и в трубах фонтанов зажурчала… не вода. Наружу вырвалась его субстанция вместо воды. И площадь окрасилась молочными брызгами.
Безликие люди с белыми масками-шлемами, лишенные воли и чувств. Все они – его рабы и слуги до самой его гибели.
– Вас предупреждали. Перламутр-Бич уже никогда не будет прежним.
– Нужно эвакуировать жителей города, – заявила Элен, – ситуация критическая. Мы не можем медлить. Если будет война…
На этом слове Элен оборвалась. В комнате повисла напряженная тишина.
Беатрис и Матео мрачно переглянулись. Они никогда не сражались с рыбоедами, не держали в руках семиотиков, не были Печатями, не убегали от семеек-рыбоедов, не видели жуткие видения сов Присциллы. Они были простыми людьми, желавшими лишь безопасности себе, своим родным, друзьям. Безопасности самой жизни.
Хоакин Мартинес взял Элен за руку и успокоил:
– У меня есть номер Ксавьера. Я сейчас же ему позвоню.
Элен ответила дрожащим кивком, стараясь взять себя в руки.
Хоакин взял телефон и вышел из-за стола в угол комнаты.
– Я договорился с Мэтью Симонсом, – в зал вошел Альбедо, – он сказал, что доставит вас в зону «Б-пятьдесят один». Но сначала нам придется разрушить часть невидимого барьера.
– Полагаю, семиотики с этим отлично справятся, – ответила Айс, – разрушим один из столбов, и тогда часть барьера будет снята. Никто же ничего не заметит? Стена же невидимая! Это позволит нам выйти в море и… вернуться.
Альбедо кивнул в ответ Айс, но в это время смотрел на своего племянника. Энтони тем временем о говорил со Скальдом о предстоящей миссии.
– Почему ты мне не говорил? – Скальд пожалел, что произнес это слишком громко.
Он испугался, что кто-то может услышать их разговор.
Только что Энтони поделился со Скальдом секретом, о котором еще никому не говорил. Он видит Мису в воде. В отражении.
– Мне страшно, Скальд.
– Давай не здесь, Энтони, – он прошептал в ответ, – под водой… нас никто не услышит.
Энтони поджал губы и кивнул.
Когда они вдохнут воду и окажутся в толще моря, на глубине, то смогут говорить обо всем, о чем другим лучше не знать. Между Скальдом, Энтони и Айс не было секретов. И быть не должно. Скальд понимал, что только открытость и честность друг с другом помогает им выживать снова и снова.
– Выйти на улицу? – громко произнес Хоакин Мартинес, не бросая трубку, – что вы хотите этим сказать? Барьер?..
Все присутствующие уставились на Хоакина.
– Город… оккупирован?..
Хоакин бросился к выходной двери. Остальные резко повскакивали и побежали за ним.
Хоакин
