одна из его лучших людей пару недель назад попалась в руки давно подозреваемого в торговле людьми купца. И ее из дома утех выкупит за баснословное вознаграждение точно такой же «подставной» клиент.
А он, Анкер, наконец-то увидит, кто же организует торговлю женщинами здесь, в самом крупном южном портовом городе. А потом постепенно выйдет и на организатора всех рабовладельческих торгов Катории.
Еще никому не удавалось помешать его планам. И уж точно не удастся похмелью. Он поморщился, сделал еще один глоток крепкого настоя, оставившего на губах мятно-вишневый вкус, и велел конюху подать карету.
По пути, как назло, пришлось задержаться. Кучер поехал дорогой мимо главного рынка, и путь перекрыло небольшое стадо коров, медленно и важно переставляющих ноги. Пока кучер бранился с пастухом, Анкер молча злился в карете. Он уже готов был выскочить и пойти пешком, когда коровы наконец-то прошли, и они смогли тронуться.
Как бы ни спешил кучер, подстегивая лошадей, все равно они чуть опоздали к началу торга. Анкера тут же встретили и проводили в зал, но, когда он откинул разноцветные тряпки, увидел, что у помоста с девушками уже толпятся мужчины.
Взгляд тут же нашел Мамбу: несмотря на наготу, темнокожая служащая Королевской канцелярии сохраняла полную невозмутимость. Но и мужчины не обращали на нее внимания. Они плотно обступили край помоста, где стояла невысокая тонкая девушка с длинными сиреневыми волосами.
Подойдя ближе, Анкер услышал:
– Беру! Сто золотых монет.
Следом тут же крикнули:
– Даю двести! – лысый мужчина в темно-красном камзоле выделялся из толпы.
Анкер поморщился, он знал этого господина и те мерзости, что тот творит. Не сегодня, так завтра окажется за решеткой. Взгляд вернулся к девушке с необычными волосами.
Она стояла, прикусив нижнюю губу, и вглядывалась в толпу. А когда подняла глаза, Анкер на секунду перестал дышать, столько в них было отчаяния и… надежды?
Раздался низкий голос:
– Триста золотых и мешочек отборного жемчуга.
Девушка на помосте замерла в напряжении. Анкер перевел взгляд на Мамбу. Если он сейчас изменит решение… ничего ужасного в целом не произойдет. Они выкупят ее у другого покупателя или организуют побег, другой вопрос, что он сам будет делать…
– Даю тысячу золотых, – слова сорвались с губ прежде, чем он успел додумать последнюю мысль.
Обступившие помост мужчины начали изумленно оглядываться. Толпа расступилась, пропуская его вперед. Распорядитель что-то лебезил. А он смотрел на свое странное, неожиданное, совершенно нелогичное приобретение.
Лицо сердечком, пухлые губки, под бледными бровями огромные зеленые глаза. И сейчас они широко раскрыты, от удивления и… ужаса. Ему стало неприятно от мысли, что он вызывает у женщины такой страх, но на его лице застыла уже привычная
