в секунду на место встречи. И если этого не случалось, он начинал испытывать настоящие физические муки.
Наконец Лиза показалась в начале длинного коридора, около лестницы и Тёма понесся к ней на встречу.
– Ты чего опаздываешь? – Спросила Лиза грубо, даже не поздоровавшись, – пора уже. Колорадский не любит непунктуальных.
– Это я опоздал? – Возмутился муравей, – да я тебя жду уже двадцать минут около поста!
– Тише, милый, тише, – проворковала Лиза, – это же самый простой способ не выслушивать обвинений в свой адрес. Нужно успеть наехать первой и обвинить другого в собственной ошибке. Извини, милый, я задержалась на совещании. Мы успеваем, тут две минуты ходу.
Тёма семенил за сестрой по переходам, тычась в нее при резких поворотах.
– Мне нужно с тобой поговорить, Лиза, – бурчал он в стройную спину обтянутую белым халатиком, – у меня кое-что случилось важное.
– Давай по порядку, Тёмка, – огрызнулась сестра, – ты решил на меня все свои проблемы повесить что ли? Сначала иди к Александру Ивановичу, вот его кабинет. А потом остальные твои вопросы разрешим. Договорились?
Она открыла дверь и втолкнула Тёму внутрь кабинета успев снять с него шляпу и сунуть ее обратно в руки бестолковому журналисту. Тёма влетел в кабинет доктора Колорадского ровно в десять часов ноль-ноль минут и дверь за ним громко хлопнула.
Доктор Колорадский сидел на углу своего стола и держал телефонную трубку около уха. Он скосил сквозь круглые очёчки свои крохотные глазки на вошедшего и поднял вверх коротенький маленький пальчик. Тёма притулился около дверного косяка и начал разглядывать доктора, который должен его сестре по гроб жизни. Колорадский был невысок, на голову ниже муравья, кругленький с небольшим животиком. Может на несколько лет постарше Тёмы. Белый докторский халат висел на вешалке и Алексей Иванович был немного смешным в своих черных брючках и черно-белой полосатой рубашке. Галстук в этот раз был ярко-оранжевым. Колорадский слушал трубку телефона и не произносил ни звука. Тёма переступил с ноги на ногу, и доктор снова поднял вверх свой пальчик, призывая к тишине. Молчание продолжалось уже минуты четыре, и муравей решил, что доктор просто слушает гудки занятого аппарата.
– Да, – наконец-то произнес доктор Колорадский звонким голосом и положил трубку.
Тёма с облегчением вздохнул и отлепился от косяка. Он вытащил свой блокнот и щелкнул шариковой ручкой. Обычно он предпочитал карандаш, а точнее огрызок карандаша. Но когда дело касалось официальных мероприятий или важных встреч, то на свет извлекалась его «счастливая» ручка, некогда принадлежавшая его отцу или маме. Кому именно Тёма не знал, так как она просто лежала в коробке с вещами пропавших родителей.
Колорадский стукнул себя ладошками по коленкам и спрыгнул со стола на пол. Тёма только сейчас понял, что коротенький доктор не доставал ногами до пола,
