сиковыми, лиловыми, зелеными, бирюзовыми переливами, словно желая опробовать все, на что они способны.
В этом красочном сиянии Земля наполнялась листвой, деревьями и цветами бесчисленного разнообразия.
И вот вода, вздымая волны, явила творение – плавающих созданий.
Новое дыхание Яхве и новая жизнь – взмахи крыльев в небе, бегущие по земле лапы, голоса.
Неповторимые, удивительные творения – и ни одной ошибки, ни единого повтора. Живые произведения искусства.
Наконец, последним звенящим ликованием был рожден Человек. Единственный, кого Творец сделал похожим на Себя и выбрал для Себя. Наделенным величием, рожденным для общения, творения, любви.
И разделил Яхве материальное и духовное, земное и небесное, чтобы они влияли друг на друга.
Именно в этом разделении появилась Триата[1] – страна света и дыхания Творца, Его самое прекрасное и вечное создание.
Тогда торжество и радость еще не давали разглядеть грядущие темные потрясения и перемены.
Но злобный мрак стал надвигаться на новое творение, чтобы поглотить, растоптать и украсть близость к Творцу.
Отголосок будущей битвы за человечество уже тогда прозвучал сквозь тысячелетия тревожным призывным сигналом.
Так записано в первой главе Золотой книги Предания Триаты. С этого и мы начинаем нашу историю.
Теперь же перенесемся через миллиарды лет от описанных событий и вернемся от древних преданий в наш мир, где по пыльной жаркой дороге, ведущей через луг, не спеша шел Артур Левамус – высокий парнишка четырнадцати лет. Его светлые волосы трепал тот же ветер, который описан в Предании, и ноги ступали на ту же землю, что появилась в начале творения. И все та же неистовая война, невидимая глазу, шла за него каждую минуту.
Артур пока не знал об этом. Он беспечно поглядывал по сторонам, наблюдая, как в траве по обочине дороги снуют и стрекочут насекомые, вдыхая пряные запахи цветов и земли. И уж конечно мальчик не подозревал, что эти летние каникулы, которые он впервые в жизни проведет без родителей, навсегда изменят его судьбу.
2. Что скажет Артур Левамус
Учебный год выдался сложным, хотя начинался как обычно и ничто не предвещало перемен и сюрпризов.
Артур учился в восьмом классе средней школы в небольшом сибирском городке.
Учился не очень хорошо. А если быть точнее, получал не самые лучшие оценки – ведь учителя часто ставили их несправедливо. К тому же парень люто ненавидел отвечать у доски: от волнения он заикался, и в такие моменты хотел провалиться под землю от стыда.
Да, Артур Левамус не считался любимчиком учителей, но и глупым парнем он тоже не был. Живое воображение, чувство юмора, любовь к приключениям и обостренное чувство справедливости неуловимо, но все же выделяли его среди других.
Закончилось первое учебное полугодие. В зимние каникулы ударили крепкие морозы.
Родители Артура работали почти без выходных, и планы уехать на каникулы в соседний город на лыжную базу сорвались. Кроме этого, в сильный мороз ехать куда-то просто-напросто опасно.
Гулять в такую погоду тоже невозможно. Нет, вы не подумайте, в минус тридцать градусов Артур с друзьями все равно бы бегал на горку и даже на каток, но в минус пятьдесят на улице даже дышать нелегко – воздух матовотуманный и как будто густой.
Зимние каникулы проходили скучно и уныло… Ни поездки, ни катка, ни веселых прогулок с друзьями.
И вот однажды, морозным сизым вечером, когда родители уже вернулись с работы, вся семья сидела за столом. Кухню приветливо освещала большая люстра, уютно дымился в чашках ароматный чай, на полу тихонько мурчал кот Пузо, а от окон, затянутых инеем, тянуло холодом.
Артур сидел на стуле, подтянув колени к груди, и рассказывал родителям о книге. Он дочитал ее на днях (и кто только придумал давать список литературы на каникулы?!). Светло-русые волосы мальчика растрепались от надевания свитера с узким горлом, а карие глаза живо и весело блестели.
– И тут я дочитываю первую страницу «Жития Сергия Радонежского» и осознаю очень важную штуку! – Артур, хитро улыбаясь, поднял палец. – Что… я уснул!
Родители сидели напротив него на диванчике, обнявшись. Папа, услышав последнюю фразу, хрюкнул в чашку, но сделал вид, что громко пьет. Мама, заметив это, еле сдержала улыбку. Она собралась сказать что-нибудь воспитательно-педагогическое, но неожиданно нахмурилась – когда сын привычно потрогал языком шрам на верхней губе. Чуть выпуклая белая полоса ближе к уголку рта была у Артура с детства, но на вопрос «что случилось?» мама отмахивалась одним словом «упал» и заканчивала
Триата (искажен, от греч.
