я представляю в ре-миноре,Тональность попытаюсь удержать,
Нуждаюсь я в тебе, как в режиссере,
Чтоб свою роль смогла я доиграть.
Ты моя муза, мое вдохновение!
Мечтая о тебе, летаю в облаках.
Прости меня за это наваждение,
Судьбу мою держа в своих руках.
Мысли вслух
Как рассказать тебе, что я уже не верю
В красивые слова и искренность признаний,
Устав от неизвестности и игр подсознаний
Оплакивать не буду я свою потерю.
Тебя нет рядом – растворюсь снежинкой на дороге,
Взлечу, как птица, а потом, упав на скалы,
Я буду петь, как лишь тобой дышала,
Как верила в любовь, забывшись в монологе.
Не сможешь сделать ты меня счастливой,
Ведь одного себя ты любишь вдохновенно,
И показаться не боюсь я совершенно
В твоих глазах провинциалкой горделивой.
И даже самый любящий и верный человек
Не выдержит, когда в ответ – молчание и холод,
Я не свободна, да и ты уже не молод,
Чтоб зарекаться в верности навек.
Я в прозе
Я слышу музыку
– Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во искушение,
но избави нас от лукаваго.
Боже милостивый! Боже милосердный! Спаси меня! Сил больше не осталось… За что мне все это? Мог ли я думать, что в 55 лет меня ждет такое?
Вечернее богослужение уже давно закончилось, и прихожане все разошлись.
– Спаси тебя Бог, добрый человек.
Обернувшись, я увидел отца Рафаила, монаха этого монастыря. Люди его называли старцем, хотя по возрасту он был вряд ли старше меня. А называли так за то, что видел и знал многое, что недоступно простым людям. Говорили, что через него говорит Сам Господь.
– Здравствуйте, батюшка.
– Что стоишь, идти некуда? – строго спросил меня монах, – идем со мной.
Отец Рафаил повел меня в свою келью. Я совершенно не удивился такому интересу к своей персоне. Цепь неприятностей, происходивших со мной последнее время, нескончаемая «черная полоса», погрузили меня в полную апатию.
Зашли в келью. Сели за стол, друг против друга.
– Ну, рассказывай, – молвил он.
И тут вдруг мне нестерпимо захотелось излить хоть кому-то душу. Не просто жаловаться на судьбу так называемому очередному дружку за рюмкой коньяка, а именно поведать то, что случилось со мной, и, быть может, услышать совет. Я начал свое повествование.
– Батюшка, не знаю, с чего и начать.
– А начни сначала. Так проще будет.
– Ну, сначала, так сначала. Все было,
