внутри себя!»
Арестион и, правда, не слишком церемонился. Его мужское оружие в один миг оказалось в теплом теле Аэлы. Руки мужчины плотно прижались к пышным грудям красавицы. В тот момент молодой воин ликовал так, будто в тот судьбоносный момент в его руках оказался долгожданный военный трофей. Гордячка Аэла с трудом сдерживала свой гнев. А Арестион, не выходя из тела партнерши, сделал глоток вина из хрустального бокала, стоящего на прикроватном столике. Но почему он вел себя так неучтиво, если не сказать пренебрежительно, по отношению к такой роскошной женщине, как Аэла?
Арестион слыл настоящим ловеласом и дамским угодником. Но при этом он откровенно недолюбливал женщин. Не странно ли это? На этот вопрос сложно ответить однозначно. Но когда-то очень давно, Арестиона постигло большое разочарование. «О, эти женщины! Они могут быть такими беспринципными и жестокими! – думал правитель левого лагеря марсианского Флаэнда, – Кокетливые красотки дарят нам удовольствие, но любить их сложно и опасно. Все женщины склонны к вероломству и предательству!» Арестион привык быть грубым и неучтивым по отношению к представительницам слабого пола. Особенно бесцеремонным он был в постели. Самые красивые и желанные для мужчин женщины плакали после секса с Арестионом. Молодой правитель влюблял их в себя, а затем бросал без всяких сожалений. Но почему он так поступал?
Дело в том, что одна из прекрасных хищниц увела из семьи будущего правителя его отца. Аэла чем-то напоминала своему обладателю ту похотливую самку, которая разрушила его семью. Именно по этой причине чувственные губы Арестиона не шептали нежных речей на ушко Аэлы и не касались её округлых прелестей. Но разве могла правительница правого лагеря Флаэнда стерпеть такую обиду? Разумеется, нет. «Да будет погребен мой обидчик под толщей океана слез!» – решила мстительная дева. Так она и поступила. Во время заключительного аккорда интимной близости Арестион ослабил бдительность, и в минуту высшего наслаждения стал жертвой женского коварства. Где Аэла достала кинжал? Возможно, он всегда находился при Аэле, а, может, прекрасная пленница обнаружила его на прикроватном столике. Но так или иначе, глаза Арестиона закрылись навеки, а ложе любви обагрилось кровью.
Гвардейцы Арестиона обнаружили бездыханное тело правителя лишь под утро. Лучший воин левого лагеря Флаэнда был заколот собственным кинжалом. «Как это могло произойти? – недоумевали видавшие виды гвардейцы, – Похоже на самоубийство. Однако для того, чтобы сделать себе харакири у Арестиона явно не было повода». О том, что встреча с Аэлой была окончена так, как нужно (то есть бурно и продолжительно), свидетельствовали следы интимной близости на обнаженном теле Арестиона. Аэла благополучно покинула место своего приятного заточения, и гвардейцы вражеского лагеря не смогли напасть на её след. Учитывая обстоятельства произошедшего, марсианской деве не было предъявлено обвинение в убийстве Арестиона.
Власть
