фиалочка моя! – усмехнулась Элисандра. – Провернуть такое можно, только находясь неподалёку от жертвы. При этом нужны её волосы, капля крови или, на худой конец, очень личная вещь».
«А это значит, что в окружении Лауренсии завёлся предатель», – констатировала Лесли.
«Верно, – согласилась ректор, – и пока это наша единственная зацепка».
«Я бы поставила на то, что личную вещь украла одна из телохранительниц, – немного подумав, сказала Беатриса, – но на главного злодея они явно не тянут».
«Похоже, что троллихи – обычные пешки», – согласилась я.
Представительницы этой расы отличались недюжинной силой и выносливостью, но талантливые маги среди них встречались редко. Тем более способные к сложным и тонким плетениям.
«Телохранительниц уже проверяют, – отозвалась ректор, – но я почти уверена, что им подчистили память. А вот за родственниками принцессы придётся установить слежку».
За родственниками? Странно… Сандерс упоминал, что с драконицей приехали только брат и отец. А им вряд ли выгоден разрыв помолвки. Да и влиять на императора им нет никакого смысла. Сама ректор говорила, что вопрос о помолвке был практически решён, оставалось подписать несколько документов, но всё испортил побег принцессы.
«Но… у Лауренсии нет сестёр, которые могли бы завидовать ей и мечтать отбить Эдмунда, – с сомнением протянула я, – а брату и отцу нет смысла срывать…»
«Ты забыла о втором кукловоде, – в голосе Элисандры звучала лёгкая укоризна, – срывать, может, и нет смысла, а вот привораживать – вполне. Если верить слухам, принцесса отличается на редкость свободолюбивым и взбалмошным характером. Поэтому её так легко и выманили».
«Думаете, Лауренсия сама хотела сбежать?» – немного подумав, уточнила Лесли.
Интересная версия! И, к слову, весьма рабочая. Эмоциональными личностями проще управлять. К тому же, если Лауренсия сама помышляла о побеге, кукловоду не нужно было «ломать» её психику магией. Достаточно было накинуть лёгкое управляющее плетение и слегка скорректировать эмоции.
Тем более эта теория вполне укладывается в концепцию «нападения» на Эдмунда во время танца. Заметив повышенный интерес императора ко мне, второй кукловод, выступающий против этого брака, оглушил его, а затем «заморозил» эмоции дракона.
Единственная нестыковка – это эмоции, навязанные мне после танца. Родственники знали, что рядом с императором ненастоящая принцесса. Выходит, чувство нежной влюблённости в Эдмунда подкинули не они.
И отсюда вопрос: кто и зачем это сделал? Неужели обоим кукловодом выгодно, чтобы принцесса считала императора своим истинным?
«Мнение самой Лауренсии мы скоро узнаем, – ответила ректор, – после бала наведаемся в лазарет и поговорим с ней без свидетелей».
«А нас туда пустят? – с сомнением поинтересовалась Беата. – Если в деле замешаны её родственники…»
«Мы не оставим им выбора, – хмыкнула ректор, – расскажем, что во время бала на фиктивную
