глаза просияли, и мне показалось, что от этого в Зале Медитаций стало ещё светлее.
– Ты тоже слышишь её, Шачидеви?
– Да.
– Представь себе, дорогая, а я постоянно пребываю в ней, я живу в этой чудной мелодии.
– Что это за мелодия? – спросила я.
– Это сердце твоё поёт. Но у каждого эта мелодия своя, только присущая ему. Увы, не каждый человек способен слышать звучание своего сердца. Пойми, дорогая, очень важно услышать однажды своё собственное сердце. Тогда жизнь твоя изменится, и ты сама поймёшь это. Миллиарды людей не способны достучаться до своих сердец. Так они и уходят, а затем рождаются снова и снова, и не знают, для чего. Они словно куклы, наполненные разноообразными мыслями, живут в этом мире и сами не имеют представления, чего же они собственно хотят, о чём мечтают, что ищут в нём.
– Я тоже не знаю, Амбина, – сказала я.
Она нежно прикоснулась к моему плечу.
– Для этого ты здесь. Ты проходишь Школу, ты взращиваешь свою Мудрость, и всё окружающее тебя пространство помогает тебе в этом.
Когда Амбина уже собиралась уходить, чтобы подойти к другому ученику, она шепнула мне на ухо:
– Твоя учёба продолжается, Шачидеви.
– Учёба? – спросила я, не вполне понимая, что она имеет в виду.
– Да, будь внимательна сегодня во сне.
– Сон?
Но она больше ничего не сказала, подошла к одному юноше, который сильно увлёкся ритмическим дыханием во время медитации.
– Сон, – повторила я, как заворожённая.
Об этом я думала почти весь день и даже тогда, когда шла к Роднику для вечернего омовения.
Савитри подала мне полотенце, чтобы я вытерла лицо, которого уже успели коснуться последние лучи заходящего солнца. Я была погружена в свои мысли, поэтому не сразу ощутила внимание Мускан.
Она с интересом смотрела на меня, словно наблюдая за каждым моим действием.
– Что с тобой происходит, Шачидеви? – наконец, удалось услышать мне, когда я вышла из своей задумчивости, подобно тому, как иногда черепаха выплывает из воды на сушу, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха перед своим очередным погружением в пучину Океана.
– Ничего, Мускан, – ответила я, – ничего. Просто мой путь в Долину Мудрости продолжается.
Не знаю, поняла ли меня Мускан или нет, но на следующий день мне приснился совсем необычный сон.
Мой второй сон
Я вновь увидела горы, огромную Долину гор. Узкая полоса рассвета освещала их вершины, кое-где задержавшись на уступах, высвечивая отдельные глыбы камней.
Всё это чем-то напомнило мне знаменитые полотна моего знакомого художника Николая. Я почувствовала огромную усталость, такую сильную, что я едва могла пошевельнуть рукой или ногой. Мне даже было тяжело дышать.
«Я сейчас умру», – промелькнуло
