отца станет слишком стар для охоты, – продолжал хвастать Орво, – я должен буду проследить, чтобы старшие его задушили.
– Зачем?
– Это сделает меня сильнее. Слабый умирает, сильный выживает. Слабые Животы, такие как ты, долго не выдерживают.
– Почему вы нас так называете?
– Потому что вы слабые. Ты даже нашу еду есть не сможешь.
– Откуда тебе знать? Я никогда ее не пробовал.
Орво оскалил зубы:
– Попробуешь!
Торак замолчал, и это, похоже, стало раздражать Орво.
– А в вашем Лесу есть законы?
– Не так много, как у вас. А вам зачем столько?
– Чтобы выживать! Охота на китов – опасное дело! Шесть мужчин в лодке должны действовать как один! Твои люди охотятся на китов?
– В Лесу китов нет.
Орво презрительно фыркнул:
– Бедное место.
– Из этого места вы получаете плавник.
– Нет, плавник приплывает из Моря.
– Да, но до этого он был деревьями.
Орво снова фыркнул:
– Что еще за деревья? Я в них не верю! Плавник – это гигантские водоросли из Моря!
На этом Торак сдался.
Они обогнули мыс, за которым к небу поднимался дым от костров и воняло отбросами.
Торак увидел на берегу сотни убежищ, вытянувшихся в линию.
Так вот где были все люди – на встрече племен.
Орво объяснил Тораку, что Нарвалы и Моржи – «Морские охотники», поэтому у них лучшие места для стоянки на гребне возле реки. Белые Куропатки охотятся на оленей и зайцев и занимают место на заболоченной земле. А Слабые Животы, такие как Водоросли, – рядом с кучами отбросов.
Торак спросил: нет ли на встрече племен кого-нибудь из племени Песца, но их лодки уже зашли на отмель, и времени на разговоры не осталось.
Шум на берегу стоял страшный. Мужчины торговались и спорили над грудами уток и блоками из спрессованных толченых сухих ягод. Женщины высматривали в шкурах дыры, обнюхивали бурдюки с китовым жиром и тыкали пальцами в бока копченой оленины.
Парни провели Торака мимо сеток с высушенной на ветру треской, и он оказался лицом к лицу с самой странной рыбой из всех, что видел в своей жизни. Она была не меньше взрослого мужчины, до жути плоская, и оба выпученных глаза были на одной стороне головы.
– Палтус, – сказал Орво. – В твоем лесу такие не водятся?
Торак пропустил это мимо ушей.
Стоянка Нарвалов располагалась в дальнем конце места встречи племен, и там было на удивление тихо – ни разговоров, ни смеха, даже собаки не подавали голос.
Над берегом установили пять пар китовых челюстей, каждая пара поддерживала лодку, которая вмещала шесть охотников. Какой-то мальчишка смешивал уголь с подкожным жиром, а старик рисовал полученной краской на борту лодки моржа, видимо для удачи в охоте. Торак заметил, что у старика не хватает трех пальцев, и предположил, что тот их отморозил.
