в чтение. Я же тем временем огляделся по сторонам и понял, что мама оказалась права, когда настойчиво уговаривала меня в детстве пойти в юристы. Площадь кабинета у нотариуса была едва ли меньше, чем вся моя квартира, причём вместе с санузлом и балконом.
В отличие от многих своих коллег, Алексеев не стал увешивать стены рамочками с дипломами и фотографиями себя любимого в окружении разных влиятельных господ. На стенах висели довольно симпатичные картины, и даже я, далёкий от высокого искусства, понял, что это довольно дорогие подлинники. Может быть, не Рафаэль и не Шишкин, но явно не дешёвые полотна. Рядом с антикварной мебелью ничего другого находиться не могло.
А какой здесь потрясающий вид из окна! Всё-таки в огромных панорамных окнах есть какая-то изюминка. Должно быть, вечером, когда загораются фонари, а у машин включаются фары, картинка и вовсе великолепная.
– Очьень интьеесно, мьолодой чьеловек, – закончил тем временем изучать мои документы Алексеев. – Пьизнаюсь чьестно, новость о болезни гьосьёдина Еемеева довольно ньеожиданна. Я вьинужден пьёсить вас подождать, пьёка моя помощница не пьёвеит все данные. Пьисьядьте!
И он указал рукой на кресло, стоявшее у стены метрах в десяти от стола. Я молча сел и с независимым видом достал из кармана пиджака смартфон. Вот поэтому на всякие официальные мероприятия я и стараюсь приходить заранее. Спокойно, без спешки, всегда есть возможность оглядеться и оценить обстановку. Тем более что это никогда не бывает лишним.
Вот был бы номер, если бы этот нотариус начал проверять мои документы в последний момент. Представляю, сколько ненужного внимания и интереса вызвала бы тогда моя персона. А так есть надежда, что я скромненько отсижусь в уголке и уйду незамеченным.
Впрочем, секретарша Алексеева справилась буквально минут за десять, а вот дальше начались сплошные неожиданности.
– Андьей Аьексьяндьёвич, – обратился ко мне нотариус, коротко переговорив с секретаршей и забрав у неё мои документы. – Раз уж вы здьесь и полностью пьедставьяте дела господина Еемеева, то скажите мне, как мы поступьим с дьеньгами. С собой забейёте или откьёем счёт?
– Деньги? – удивился я. Ни про какие деньги у меня разговора с Эдиком не было. Еремеев до сих в госпитале, так что инструктировал меня один полковник, он же, кстати, и привёз мне документы, в которых значилось, что я представляю интересы Жана Мари Еремеева и имею право на любые действия от его лица. – Дедушка оставил Жану какие-то деньги? Много?
– Да ньет, – на лице нотариуса проскочила короткая усмешка, – девьяносто милльинов дьёллайов, ну и евьо с юйблями немножко.
Глава 5
Девяносто миллионов долларов! Обалдеть!
Скажем так…
Я даже теоретически не могу представить, какую сумму сейчас нотариус озвучил. Непроизвольно в памяти всплыл прочитанный когда-то блог,
