дне ее валялся разбитый станковый пулемет. Рядом лежали два мертвых ивана, а третий, обросший густой черной щетиной, с ужасом смотрел на Пиккерта и мелко-мелко крестился. Саксонец застрелил его и собирался бежать дальше, только вдруг завыло над головой, небо разорвалось в клочья, и Руди бросился в воронку, припал к земле рядом с убитым им красноармейцем.
Вокруг грохотало, казалось, небо обрушилось на землю.
«Это дьявольское оружие русских! – мелькнуло в сознании Пикерта, который инстинктивно прижимался к теплому еще трупу врага. – Господи, если ты существуешь, помоги мне выбраться живым… Господи, помоги!»
Штаб Второй Ударной армии уже перебрался на левый берег Волхова и стал размещаться в деревне Новая Кересть, когда Александр Георгиевич Шашков вернулся к себе в Особый отдел из Малой Вишеры. Там он наблюдал за отправкой в Москву захваченного «Тигра».
Дело это оказалось не простым. Уже задолго до начала январского наступления Шашков из различных источников получал информацию о скором появлении на Восточном фронте нового тяжелого танка. Впрочем, гитлеровцы не делали из этого тайны, скорее наоборот. Вражеская пропагандистская служба на все лады превозносила новую машину, настойчиво утверждая, будто бороться с этим бронированным чудовищем невозможно.
Когда в штабе армии стало известно, что подбит и захвачен «Тигр», этому никто не поверил. Сомнение вызвало сообщение, будто стреляла по «Тигру» «сорокапятка» сержанта Кустова. Это было совсем уж фантастично. Снаряды 45-миллиметрового орудия не брали броню более четырех-пяти сантиметров. А тут не просто танк – «Тигр».
Александр Георгиевич выехал на место, разыскал расчет Кустова, поговорил с артиллеристами, расспросил свидетелей. Трофей уже дотошно обследовали танкисты.
Все было так, как доложили в штаб. «Тигр» двигался в сопровождении четырех танков Т-IV. Видимо, немецкое командование надеялось испытать экспериментальную машину в бою да заодно поднять дух собственных солдат. И русских попугать не мешало…
Батареи гвардейского дивизиона открыли огонь. Орудие сержанта Кустова вело стрельбу по выделявшемуся среди остальных машин «Тигр». Артиллеристы знали, что снаряды их отскакивают, как горох от стены, но продолжали стрелять в надежде хотя бы ослепить танк, если удастся угодить по перископу.
И вдруг «Тигр» замер. Два других танка загородили его от русских, и видно было, как экипаж «Тигра» перебрался в другие машины. По ним стреляли из винтовок, но зацепить никого не удалось. Танки сорвались с места и умчались, оставив неподвижного «Тигра» на шоссе Новгород – Ленинград.
Пришел командир танковой роты и доложил начальнику Особого отдела, что захваченная машина исправна.
– Форменная у них чепуха стряслась, товарищ комбриг, – сказал танкист, углядев на воротнике кожаной куртки Шашкова вишневый ромбик. – Видно, когда двинули по нему из нашей мухобойки, – так непочтительно назвал он «сорокапятку», –
