что не под его дудку будет плясать новая компания, не его мошонку набивать. И не смог закрыть ей дорогу. А? Не смог, Гладышев. Весь третий мир поднялся, за нас поднялся. Япония, Индия, Китай открыто плюнули дядюшке на звёздно-полосатый галстук. Потому что рыба вот она – на сковородке, её авианосцами не запугаешь.
О чём это Патрон? Эээ, да он никак наклюкался? Пары спускает – не с кем больше перемолвиться, а накипело. Ну, говори – я слушаю.
И он говорил, что Вашингтон, Уолл-стрит просто так не отдадут своего лидерства в мире. Царапаться будут, кусаться. Пусть себе. Как это у классика: «И старый мир, как пёс голодный, стоит за ним, поджавши хвост». Наша (моя с ним) задача не дать этому псу вцепиться нам (России и всему прогрессивному человечеству) в лодыжку.
Шефа несло, и он налил по четвёртой. А мне ведь ещё домой добираться.
Моя законная удивила нас с Патроном и озадачила. Нет, от президентства в России она не отказалась. Она категорически была против вступления в правящую партию, возглавляемую, кстати, Патроном.
Люба:
– Президент России – фигура всенародная, вне политики. Интриги будем плести за кордоном. В родной стране политика одна – созидание.
– Да поймите же, – горячился Патрон. – Ваши слова безусловно хороши, но не для кандидата – главой государства надо ещё стать. И как вы собираетесь выдвинуться – от себя лично, от компании? Рискуете не получить поддержки партии парламентского большинства.
Люба:
– Вступить в партию, чтобы через пару месяцев от неё отречься? Нет, это не для меня. В кандидаты запишусь, а там ваше дело – поддержать меня иль утопить.
Мы переглянулись с Патроном – вот упрямая баба!
Вечером, позвонив Даше, поехал с Любой в президент-отель. Моя начальственная жена, приняв душ, в объятия не спешила – изучала безупречную полировку ногтей, покачиваясь в кресле. Подумал, что предстоит нелицеприятный разговор. И не ошибся.
– Гладышев, ты серьёзным делом думаешь заниматься?
Я обиделся:
– Какое из моих дел ты считаешь несерьёзным?
– У тебя нет имени.
– Я – Герой России и Нобелевский лауреат.
– У тебя нет чёткой жизненной позиции.
– Я – самый богатый человек на Земле.
– Ты – лентяй и сластолюбец.
Говори, говори – знаю, к чему клонишь. Ждёшь, психану, хлопну дверью, а ты догонишь звонком и вернёшь – прости, милый, я тут наплела. А может, не вернёшь. Не дождёшься. Я так давно не был с тобой в постели, моя прелесть, сейчас всё стерплю, а потом задам тебе перцу. Ну, иди же ко мне, иди скорее.
– Молчишь? Неужто соглашаешься? Значит, повзрослел.
Люба резко повернулась в качалке. Так резко, что из-за отворота атласного халата выпросталась обнажённая грудь и соском прицелилась в меня. О, господи!
– Тебе не стоит рваться в лидеры, Гладышев: роль советника вполне подходит. При мне останешься? Работой загружать
