его я не могу, не ощущаю потоков.
– Потоки, магия, другие миры… Я скоро с ума так сойду. Неужели всё это существует на самом деле? – проворчала, набрав в чайник воды и плюхнув его с размаха на газовую плиту, почувствовав непреодолимую потребность выпить горячего сладкого чая.
Сидящего рядом мужчину я уже совершенно не опасалась, поскольку то, что он рассказал, не походило на правду совершенно, а значит, вероятнее всего, ею и являлось. Логики никакой, но опыт прожитых лет говорил именно об этом.
– Разве то, что ты сейчас видела, это не доказывает? И моё присутствие здесь? – заметив перемену в моём поведении, незваный гость с протяжным вздохом облегчения вытянул ноги, наконец, расслабившись, но когда я, мотаясь по кухне от холодильника к столу, чуть о них не споткнулась, тут же убрал, зашипев, как обиженный кот, которому наступили на хвост.
– Доказывает только то, что мужчина с этой фотографии, – я вытянула свой медальон и щёлкнула крышечкой, повернув изображение к Анджею, – существовал на самом деле. Что же касается твоего присутствия… Интересно было бы узнать, как ты вообще попал в тот переулок?
Только сейчас я поняла, что мы перешли на «ты», даже не заметив этого. Я так точно. Но исправляться не стала. В данном случае такое обращение больше сближало, нежели отталкивало, а в нашем случае это крайне важно. Если раньше я просто хотела знать о своих родителях хоть что-то, то сейчас, находясь в шаге от разгадки, меня просто снедало любопытство.
Глядя голодными глазами на пирожки, разогретые мною в микроволновке и выложенные на блюдо, мужчина сглотнул, но, проявив недюжинную силу воли, перевёл взгляд на меня. И этот взгляд был таким… что сразу же захотелось выставить на стол всё, что имелось в холодильнике. Подавив в себе этот странный и очень нерациональный порыв, поскольку имелось немного, а до аванса ещё жить да жить, я пододвинула блюдо поближе к нему.
– Ешь, голодный, наверное, – смущённо пробормотала я, поражаясь тому, как быстро тот втёрся в доверие, – только мне не забудь оставить.
Пока наливала чай, причём, сразу в две чашки, чтобы не прослыть невежливой хозяйкой, пирожки таинственным образом исчезли с тарелки, похоже, перекочевав в необъятные недра мужского желудка.
– Что? – удивился тот. – Сама же сказала, что можно есть. И заметь, тебе я оставил тоже.
– Вижу, – забрав с тарелки последний пирожок, фыркнула я, вспомнив народную мудрость о том, что не так тяжело завоевать мужчину, как потом его прокормить. – Зато девять съёл. Ладно, насчёт твоего хорошего аппетита я уже узнала, хотелось бы теперь услышать ответы на интересующие меня вопросы.
– Перед самой смертью лорд Дарк позвал меня к себе и взял слово, что я позабочусь о его дочери, – без предисловий заговорил мужчина, а я тут же забыла об остывающем чае и об одиноком пирожке в моей руке, поскольку услышала то, чего боялось больше всего на свете. Но… ведь мама жива?
– Признаться,
