Антонио Дамасио, автор книг «Ошибка Декарта» (Descartes’ Error) и «Ощущение того, что происходит» (The Feeling of What Happens), обнаружил, что эмоции имеют анатомическую проекцию в мозге, что необходимо для выживания3. То есть у эмоции страха есть специфическая нейронная схема, запечатленная в мозге и соответствующая определенным физическим ощущениям. Когда что-то, что мы видим, слышим, обоняем или пробуем на вкус, вызывает те же телесные ощущения, что и ранее пережитая опасная ситуация, эмоции страха и беспомощности вновь пробуждаются. Изначально переживание страха служило важной цели. Оно помогало организму быстро подготовиться к действию по плану «беги или замри». Однако впоследствии триггер вызывает подобный страх, даже если нет сознательной памяти о его происхождении. Так, частота сердечных сокращений быстро возрастает или резко падает, выделяется пот и возникает страдание, потому что организм полностью перестраивается, ошибочно принимая реакции тела за наличие исходной угрозы. И неосведомленные родители считают подобные эмоции необъяснимыми и странными.
Рецепт эмоциональной устойчивости
Как мы уже объясняли ранее в этой главе, остается ли ребенок в подавленном состоянии или восстанавливается, зависит от того, что происходит во время и после опасной ситуации. Чтобы избежать травматизации, избыточная энергия, которую ваш ребенок мобилизовал в попытке защитить себя, должна быть израсходована.
Когда эта «аварийная» энергия была задействована не полностью и ее разрядка не произошла, она не уходит сама по себе и способна вызывать всевозможные неприятные симптомы, как вы вскоре увидите в истории Генри. Вы узнаете, как отвращение Генри к определенным продуктам и шумам вскоре исчезли, когда он израсходовал свою энергию тревоги, радостно «отпружинив назад» при помощи своих родителей. И навыки, которые использовали родители Генри, – это те же самые навыки, которые вы будете изучать на протяжении всей этой книги.
ГЕНРИ
Мать четырехлетнего Генри забеспокоилась, когда он отказался есть свои любимые продукты: арахисовое масло, желе и молоко. Когда мать ставила их перед Генри, он начинал волноваться, напрягался и отталкивал их. Еще более тревожным было то, что он начинал дрожать и плакать всякий раз, когда лаяла их собака. Маме Генри никогда не приходило в голову, что эти реакции были напрямую связаны с «рядовым» инцидентом, который произошел почти год назад, когда малыша еще усаживали в высокий стульчик.
Сидя в своем высоком стуле и лакомясь любимой едой, Генри с гордостью протянул матери наполовину пустой стакан, чтобы мама налила еще молока. Стакан выскользнул и с грохотом упал на пол. Это испугало собаку, которая отпрыгнула и опрокинула высокий стульчик. Генри ударился головой об пол и лежал, задыхаясь. Мать закричала, а собака громко залаяла.
С точки зрения матери, отвращение Генри к еде и явный страх перед собакой были нелепыми. Однако с точки зрения травмы простые ассоциации
