будут важны не только для вашей милости. Судьба целой страны и великой династии связаны с вами. И я знаю, что мне предначертано служить вам. Вот почему я отказался от наследства и даже от службы в личной гвардии вашего дяди, Великого герцога Фердинанда Медичи.
– Невелика цена за честь подпирать двери комнаты девицы на выданье, – не сдерживая сарказма, Мария щёлкнула пальцами, чтобы привлечь внимание Челесты, которая, раскрыв рот, во все уши слушала рассказ молодого человека.
– Ну что же, ваш расчёт оказался верным, сударь, – холодный и обыденный тон Марии лишил их беседу остатка незримого флёра доверительности.
Отвернувшись к окну, она всмотрелась в туманно-голубое небо. Казалось, будто бы она и вовсе забыла о дерзком паже и о том, где находилась, мысленно перенесясь через северные горные перевалы, туда, где простирались земли неведомого и чуждого ей французского королевства.
– Вы говорите, что разглядели во мне ту, чья жизнь имеет значение для судьбы целой династии? Как долго вы смотрели в моё лицо, сударь? И как вы вообще посмели взглянуть на меня?!
Не ожидавший, что юную Марию Медичи разгневает его признание, Ранье упал на одно колено и повинно склонил голову. Обернувшись для того, чтобы смерить наглеца уничижительным взглядом, Мария увидела перед собой его подрагивающие плечи.
– Встаньте! – приказала она и с усмешкой отвернулась к окну.
– Простите меня, ваша милость! Я сказал вам правду. Но не всю. Я знаю обо всём со слов моего деда. Он был учеником самого Теофилуса, астролога из Пизы. Он присутствовал при составлении натальных карт значительных людей из многих именитых домов. И его даже приглашали в дом Сфорца! Он был там, когда личного астролога герцога Сфорца внезапно пригласили во Флоренцию по случаю рождения дочери… Вашего рождения, моя госпожа! Мой дед составлял черновые расчёты в вашей натальной карте. И он запомнил всё слово в слово. Прошлым летом он вернулся в дом моего отца и велел ему снабдить меня деньгами для того, чтобы я отправился на службу. Отец выправил для меня рекомендации к Великому герцогу. А по дороге из Ла Гонды дед рассказал мне о том, что астролог скрыл от всего мира при расшифровании вашей натальной карты.
– Фи, – фыркнула Мария, услышав в словах юноши хорошо знакомые нотки заранее продуманной и лжи.
– Вы услышали достаточно, ваша милость, чтобы судить обо мне и принять решение, доверять или нет, – со смиренным видом произнёс Ранье. – Я прошу позволить мне закончить мою речь.
– Так вы же всё равно договорите, позволю я вам или нет! – тут Мария вскинула брови в ответ на очередную дерзость.
– Я не смею просить вас отослать вашу служанку, – добавил Ранье, глядя исподлобья на Челесту, в праведном возмущении вздёрнувшую остренький подбородок. – Но пусть пеняет на себя, если хоть одно слово, произнесённое здесь и предназначенное только для ушей вашей милости, прозвучит
