Потом она пришла к нам домой. Я на Северном живу.
– Сама?
– Ну, да!
– Ага! Понятно! Сама по себе шла, шла и пришла. И что дальше?
Я замолчал, не желая выслушивать обвинения.
– Рассказывай милок! – настаивал дед. – Рассказывай!
– Ну, посидели, – небрежно бросил я.
– Выпили наверно?
– Совсем чуть-чуть. А что тут такого.
– Да учуял, что от тебя запашок. Так. И что дальше?
– Смотрим, время два. Автобусы не ходят. Я отправился ее проводить.
– Что я с тебя тяну? Говори, да не мне, всем, пусть люди послушают, – обернулся к собравшимся старик.
Молчаливое, но грозное большинство, явно было на его стороне.
– Ну, что, школу прошли, лесок березовый, она нормальная была, а тут что-то и приключилась.
– Лесок березовый? – ехидно повторил старик и показал желтые зубы.
– Да лесок! – вспылил я. – Какая разница где мы шли?
– Молокосос. Видали мы таких! – крикнула женщина в мужских сандалиях.
– У него на лице все написано!
– Да уже все понятно!
Раздались со всех сторон возгласы от подошедших. Женщина, со скалкой, стала заходить мне за спину. Деревянную колотушку она грозно положила себе на плечо. Так окружают собаки незадачливого путника, который по неосторожности посмел вторгнуться на охраняемую ими территорию. Обстановка накалялась. Я инстинктивно стал отходить к стене дома, стараясь обезопасить спину.
– Да что с ним разговаривать! – отмела мои оправдания, женщина в мужских сандалиях.
– Натворил «делов», теперь прикидывается, ничего не знаю, ничего не видел, – сказал один из мужчин подошедших в конце.
– Да я честно вам говорю! Что бы я ее тащил на себе полкилометра если бы делов натворил. Я вообще чуть не сдох.
– Ой врет! Врет как сивый мерин! – отметала мои доводы, женщина со скалкой. Ей так и не удалось зайти мне сзади.
– Да зачем мне все это. – Отчаянно говорил я. – Вот врачи приедут, во всем разберутся.
– Женщины! Это правильно! – Покряхтывая, неуверенно обронил Митрофаныч, – Давайте врачей дождемся!
– Да мы и без них разберемся! – продолжала настаивать женщина, поигрывая скалкой.
– Не порите горячки. Успеется. За самосуд и загреметь можно! – останавливал ее Митрофаныч.
– За этого много не дадут. Может даже спасибо скажут.
К моему счастью, в это время на дороге показался Уазик-«санитарка», с красным крестом на крыше. Девушку переложили на носилки и затолкали в машину через открытые задние двери.
Женщина в белом халате стала задавать мне вопросы: но, ни что случилось, ни имени девушки, ни фамилии ее, я не мог сказать. Сказал только свою и адрес проживания. Люди начали возмущаться и обступили нас со всех сторон.
– Вы
