благодетелем, когда того требует ситуация, а не когда захочет сердце. Словом, игрок обязан применять все, лишь бы достичь успеха. Этим Пуэлла занималась и сейчас.
После разговора аббат и Субдола наконец сели за пикет. Фелиция и мистер Тристис же удалились в другую комнату.
– Вы, пожалуйста, объясните мне, – бархатным голосом сказала Пуэлла, надеясь увести свою жертву в дебри долгих размышлений, – слышали ли вы, что философам угодно называть человека микрокосмом?
– Об этом предмете, – энергично начал аббат, – писал один автор. Там было вот что: четырнадцать дам, например, кварт-мажор – язык, язык – море, потому что – три короля – в море соль, а язык – пять и пятнадцать – это ощущение соли…Ох, о чем это я, Боже милостивый?
– Вы захлебнулись в вашем море, – тихо, будто про себя, произнесла Пуэлла.
– Да-а… – протянул мистер Тристис, глядя в потолок; он словно был где-то далеко. А зачем вдруг продолжил: – да! Язык – это море, а море…
Аббат снова нырнул в морские бездны и продолжил предаваться рассуждениям. Пуэлла тем временем вздохнула с облегчением, ведь избавила себя от участия в утомительном разговоре, и пустила в ход свое мастерство. При сборе карт она подкладывала вниз два туза, потом распускала колоду веером и выдвигала три карты снизу. Таким образом она вытаскивала пять карт, а остальные пускала в игру одну за одной. При съеме делался вольт: необходимая карта немного выступала назад. Аббат сдвигал часть колоды, а после Пуэлла брала оставшуюся часть и вместо того, чтобы класть ее вниз, переворачивала ее с таким проворством, что заметить это обычному игроку было нельзя. Таким образом, колода лежала, как надо было Пуэлле, и довольно скоро было сыграно в ее пользу уже двенадцать королей.
– Мечты овладели душою, – с придыханием говорил аббат, – ум возвысился на небеса, позабыв о времени. Право, знаете, я так давно столь прекрасно не беседовал.
«Сами с собой, я полагаю?» – подумала Пуэлла, а вслух произнесла, незаметно приписав на бумажке себе в счёт лишние очки:
– Не угодно ли вам сыграть ещё несколько королей? Мне бы так хотелось обсудить, что есть существо?
– Ах, да, конечно, друг мой! – закивал головой счастливый мистер Тристис. – Я как раз на секунду вспомнил! Существо – это бытие. А что есть бытие, то это разговор особый. Я считаю…
В конце концов визит для Субдолы закончился выигрышем тридцати золотых монет. Пуэлла перед уходом попрощалась с ничуть не расстроенным аббатом. Тот, казалось, даже не осознавал, что проигрался. На лице мужчины читалось блаженство и расположение к молодой женщине, а Пуэлла лишь довольно улыбнулась, поняв, что смогла поймать в сеть такую добычу и без использования красоты Фелиции.
Подумав о компаньонке, Субдола направилась в соседнюю комнату, где увидела, как Фелиция вела прелюбезнейшею беседу с Фратом. Пуэлла была удивлена, что доселе скромная до разговоров с другими людьми
