Тогда в административное здание университета она пришла в первый раз. Искала кабинет декана первого курса.
– А вы не подскажете?.. – спросила Лиза, догнав его со спины.
Борис повернулся. У него был нелепый вид. Рыхловатое, бесформенное лицо. Выпяченная нижняя губа. Легкая беспомощность во взгляде слегка прищуренных глаз за тяжелыми линзами. Невозможно было представить его возраст. Может, двадцать, а может, и все сорок. Юноша и дедушка одновременно. Лиза не смогла сдержать улыбку. Борис заметил это. Насупился.
– Где деканат? – быстро продолжила вопрос девушка.
– А п-п… – выдавливал из себя Борис.
Лиза прыснула от смеха. Не удержалась. Сдерживать эмоции, особенно чтобы никого не обидеть, она не умела. Потом, правда, могла почувствовать уколы совести, но не часто. В тот раз Борис молча развернулся в другую сторону и пошел быстрым шагом. Тогда это ее укололо. А может быть, она решила, что так навсегда останется без друзей и даже приятелей. Она засеменила в сторону Бориса.
– Вы простите меня. Неловко так получилось.
– Угу, – не поворачивая головы, ответил мужчина.
– Нет. Правда, я не со зла. Постойте же, – Лиза умела сделать вид, что искренне переживает.
Она схватила Бориса за плечо. Тот остановился, поднял на нее взгляд. Посмотрел со вздохом.
– Деканат тэ-там. – Он махнул рукой назад. – Пэ-прямо по коридору. Дальше на-направо.
Лиза подумала, что этот дядя с ноутбуком может ей пригодиться. Он просто готовый кандидат на безропотного воздыхателя. Такой никому не нужный книжный червь.
– А пригласите меня куда-нибудь сегодня вечером, – улыбнулась девушка, пытаясь пробиться через толстые линзы очков. Ну же?
Мужчина залился краской.
Они провели вечер в кафе. Ели тирамису и запивали горячим шоколадом. Борис разговорился. Перестал так сильно заикаться. Лиза тоже рассказывала о себе. Знала, что доверие можно вызвать, когда раскрываешься перед человеком. Потом такой человек, как Борис, будет чувствовать за тебя ответственность. Оберегать и помогать. А если удастся, то станет как ее отчим. Послушным, покорным, всепрощающим. Она не планировала вести Бориса дальше дружбы, но потренироваться нужно было. И ей это удавалось. Она понимала.
Позже она лучше узнала его. Он стал ассистентом на кафедре. Писал вторую кандидатскую. Первая была по экономике. Читал лекции. В лекционном зале он почти переставал заикаться. Превращался в оратора. Никто не замечал его картавости. Все слушали с восхищением. А он сам словно входил в состояние транса, завороженный своими знаниями и умением их подать. После лекции аудитория аплодировала. Тут он приходил в себя. Произносил, заикаясь: «Сэ-э-спасибо», – и молча, смущаясь, уходил за дверь аудитории. Студенты прозвали его Ленин. Он знал. Не возражал. А может, даже гордился.
Он был действительно ей очень полезен. Помогал с учебой. Что-то даже делал за нее полностью. Писал сообщения с пожеланием спокойной ночи.
