style="font-size:15px;"> Высокая блондинка подходит к зеркалу вплотную и, чуть сдвинув очки на нос, проверяет свежесть макияжа и подводит губы.
– Да. Мысли вслух, не более.
Меня распирает от необходимости поделиться своей маленькой победой над Вересовым, но вовремя торможу себя, потому что знаю, с какой скоростью разносится информация по офису.
– Когда возвращаешься?
– Через семь недель. Надеюсь, меня ещё ждут.
– Ждут, конечно. Нас должно быть шестеро, а сейчас четверо. Шилин после операции на больничном, ты Вересову прислуживаешь. Сейчас подпишут контракт с «Агрострой», а работать с ними кто будет? У меня и так три фирмы, у девочек по четыре, ты сейчас была бы очень кстати.
Так приятно чувствовать себя нужной, ещё приятнее, когда тебе об этом говорят и, в отличие от босса, не делают всё возможное, чтобы избавиться. Кстати, об избавиться… Возможно, сегодня я пойду с вещами на выход, вряд ли Илья Андреевич проглотит мой выпад.
– Была бы моя воля, сегодня же вернулась. Но, увы, я должна отработать положенный срок при боссе. Сижу, как сыч, в одиночестве, а в нашем отделе хотя бы поговорить есть с кем, обсудить вопросы, поделиться мнением. Знаешь, Насть, я спросить хотела: когда Крымов предлагал всем временно поработать с боссом, почему никто из вас не согласился?
– Потому что никто не желает выполнять не свою работу, понимаешь? – Настя смотрит с недоумением, словно я задала самый глупый вопрос. – Я на своей должности пять лет, а перейти в помощницы босса, хоть и временно, для меня сродни понижению.
– Мне казалось, Липину всё устраивало?
– Устраивало, потому что стремилась к той тишине, что тебя раздражает. Да и не напрягалась она сильно, я тебе скажу, даже пятую точку не отрывала от стула: с документацией сами все ходили, босс кофе самостоятельно себя обеспечивал…
– В смысле? – подхожу ближе к Насте, уверенная, что не расслышала.
– В прямом, Даш. Кофемашина стояла у него в кабинете, капсулы в коробке. Хочешь кофе? Сделай сам, милый. Пара действий, для которых не требуется отдельный человек. Так повелось ещё с того времени, когда филиалом руководил Владислав Вересов, – усмехается, будто объясняет прописные истины ребёнку.
– Вот же… А у меня скоро от слова «кофе» глаз начнёт дёргаться!
Хочу произнести привычное «сволочь», но настолько возмущена, что даже слова гаснут в моих частых вздохах. Значит, сам делал и молчал? Конечно, зачем прилагать усилия, если есть безотказная, молчаливая Даша, которая исполняет указания босса, при этом получая в спину упрёки?
– Даш, мой тебе совет: поставь Вересова на место, иначе так и будешь восприниматься им, как предмет мебели без права голоса.
– Он вообще-то босс, – напоминаю Насте, которой «посчастливилось» не контактировать с начальством настолько часто.
– А ещё он самодовольный, напыщенный, заносчивый
