лучше. Они пройдут стадию боязни, потом осознания, и в итоге будут рады дружить с тобой, причем не с позиции силы. Мелкие клерки, они такие.
Для большего устрашения я снял с пояса обтянутую кожей дубинку и боевой топор, после чего скрутил их вместе на резьбовое соединение, получив короткую, но вполне опасную алебарду. Особенно на вид, да в руках орка в тяжелой броне. Такое разборное оружие сделал мне Грогрегир, опять же по моей идее. Все время ходить с алебардой неудобно, а иметь длинное оружие иногда может оказаться полезно, вот например как сейчас.
Тут мы и дошли. Уже при входе в пустынный по дневному времени холл, я с грохотом стукнул по покрытому полированной каменной плиткой полу окованным сталью хвостовиком алебарды и рыкнул:
– Кто тут моих рабов обижает?
Затем подошел к столу благоразумно молчавшего клерка и швырнул письмо, сопроводив жест вопросом:
– Что они натворили? Почему их решили пороть без моего разрешения?
– Э… А… – начал забыв слова тот и пошуршал протоколом. – Они разгромили концерт «Музыкальное утро для хорошо воспитанных молодых элингов» в храме Светлых Мыслей. И инструменты пострадали. Два барабана, два клавесина, три дудки, контрабас и четыре скрипки.
– Какой ущерб?
– Э… пять золотых с четвертью.
– Они одни?
– Нет, милорд… Там было много молодежи.
– Какова их доля? – рыкнул я, скосив глаза на Аристу и думая только о том, чтобы моя красавица не расхохоталась.
– Но мессир, – поднял мой титул до монархических кровей несчастный клерк, который сообразил, что прямо здесь и сейчас он совсем не так и надежно защищен законом. – Но остальные… хулиганы совершенно безденежны.
– А меня это волнует? – я и вправду был удивлен, и мое возмущение прозвучало совсем натурально.
– Но мессир! Кто-то же должен возместить… А еще они ударили стражника ногой по… заду… И это точно ваша рабыня. Одно это стоит двадцать серебряных монет.
– Так, стоп! – очень недобро усмехнулся я. – А сколько стоит дать в морду клерку вроде тебя?
– Э… – что-то заподозрил рогатый дрищ. – Штраф десять серебряных монет.
Я удовлетворенно подбросил золотой и зажал в покрытой латной перчаткой руке. Затем резко припечатал его к столу с грохотом, достойным удара тарана в ворота, и медленно произнес.
– В твою морду. На всё! Без сдачи.
Уже через пять минут клерк, который не хотел к нам поворачиваться спиной, кажется из-за намоченных штанишек, выписал две бумаги на получение Ауна в мужской тюрьме и Гелилы в женской. И всего-то ползолотого штрафов. Эх! Хорошо быть страшным орком!
Я кивнул Аристе, которая подхватила свою бумажку и в сопровождении нервно оглядывающейся стражницы двинулась к женскому корпусу, и пошел к мужским, так сказать пенатам.
Там я просидел почти час, пока ко мне не привели изрядно потрепанного
