style="font-size:15px;"> – Просто помочь хочу.
Взгляд обэшника помутнел, и я понял, что пора заткнуться.
Он что-то бормотал, шевеля губами, водил пальцем по экрану, наконец, обнаружил искомый кружочек и «завис» ещё минут на пять – изучал моё личное дело.
– Значит, Вы – библиотекарь?
– Да. А что же происходит? Может, объясните всё-таки?
– Фрол Садовый убит … – следователь посмотрел на меня, наблюдая за реакцией на сказанное. – Вы же были знакомы?
– Да, были… Сочувствую ему, конечно… Я давно его не встречал и не знал, что у него какие-то сложности… но я причём?
– Пистолет, из которого потерпевший был убит, лежал в книге со штампом Вашей библиотеки. Книга найдена у него дома.
Я нервно засмеялся:
– Как пистолет мог уместиться в книге?
– Не притворяйтесь, будто не знаете, как это делается! В страницах был вырезан тайник.
– Что за книга?
– «Мастер иллюзионной живописи»
– Припоминаю… И всё-таки – почему меня обвиняют в убийстве?
– Его застрелили из пистолета, который был в книге Вашей библиотеки.
– Это не моя библиотека, а государственная!
– Пистолет могли подложить Вы!
– У меня нет пистолета!
– Это Вы должны доказать!
– Не мне нужно доказать свою невиновность, а вам мою причастность.
– Не волнуйтесь – докажем! Уверен, к концу дня мы получим от Вас признание.
Обэшник собирался ещё что-то добавить, но селектор на столе оглушительно затрещал и скрипучим голосом доложил, что Брукова ждёт начальство. Следователь был явно раздосадован перспективой прервать допрос, пристегнул меня к стулу толстой витой цепью, напоследок посмотрел так злобно, будто это я его оторвал от «дела», и убрался.
Я просидел час, другой… Чтоб отвлечься от боли в затёкших мышцах я предался воспоминаниям.
Неожиданно я увидел себя ребёнком, тщетно оттирающим залитый въевшейся краской пол в классе. Светило вечернее солнце, ворвавшееся вместе с тёплым весенним ветром в распахнутые окна, пели птицы. С площадки у школы доносились голоса моих приятелей, которые гоняли мяч, а я торчал в классе, пытаясь отскрести проклятую краску.
Не дождавшись меня из школы, отец пришёл за мной и застал за этим неприятным занятием.
Не говоря ни слова, он ушёл и вскоре появился с бутылкой растворителя и ворохом тряпок. Он опустился на пол рядом со мной и принялся за краску.
– Подумай, Рома, почему ты здесь, – произнёс отец.
Я вздрогнул от неожиданно прерванного молчания.
– Ты понял, почему ты здесь?
Я ничего не ответил, но я понимал, что он хотел сказать – я здесь неслучайно! Все ребята резвились во дворе, а я, как проклятый, весь вечер отмывал класс потому, что
